С минуту я лежал неподвижно и пытался вспомнить. Ах, вот! Память вернулась. Уотсон, Чик Уотсон! «Слепое Пятно», Рамда, колокол!
Конечно же, это был сон. Кошмарный сон. Как подобное могло произойти всего лишь за одну короткую ночь? Я поднялся на локте и посмотрел на фигуру, распростертую подле меня. Это был Хобарт Фентон. Он был без сознания.
С минуту в голове у меня гудело, я чувствовал слабость и перед глазами все плыло. Тут я с удивлением вновь ощутил запах роз. Такой запах издают духи, а духи означают присутствие женщины. Как же может… Тут что-то дотронулось до моего лица… что-то мягкое; оно нежно откинуло с моего лба спутанные волосы. Это была рука женщины!
— Бедненький, глупенький мальчик! Какой же ты глупенький!
Где-то я уже слышал этот голос с оттенком грусти. Он был знаком мне — нежный и шелковистый, как музыка, сотканная из лунных лучей. Кто же мне напоминает о лунном свете? Я лежал неподвижно и размышлял.
— Он осмелился, он осмелился, он осмелился! — твердила она. — Как будто там не было двоих! Он заплатит за это! Я ему что, игрушка? Ах, ты бедненький!
И тут я поднял глаза. Это же Нервина. Она склонилась так, что ее лицо оказалось напротив моего. Какие же красивые у нее глаза! В их глубине светились истинно женские чувственность и нежность. И тоска. Ее слегка опущенные уголки рта; дивные мягкие черты лица, как у матери… в них — участие и сожаление.
— Гарри, — спросила она, — где Уотсон? Он ушел?
Я кивнул.
— В «Слепое Пятно»?
— Да. Но что такое «Слепое пятно»?
Она не обратила внимания на мой вопрос.
— Жаль, — ответила она, — как же мне жаль. Я бы спасла его. А Рамда, он тоже был здесь?
Я кивнул. Ее глаза злобно вспыхнули.
— А ты… Скажи мне, ты сражался с Рамдой? Ты…
— Это был Уотсон, — перебил я. — Но Рамда стоит за всем этим. Он — злодей. Он дерется, как тигр; кем бы он ни был, драться он умеет.
Она слегка нахмурилась и покачала головой.
— Вы, молодые люди, — сказала она, — как же вы все похожи друг на друга! Почему так должно быть? О, как жаль. И ты дрался с Рамдой? И ты, конечно, не смог победить его. Но скажи мне, как тебе удалось противостоять ему? Что ты сделал?
Что она имела в виду? Я же знал, что он из плоти и костей. Он — человек. Почему же нельзя с ним справиться… нельзя ему противостоять?
— Я не понимаю, — ответил я. — Он же человек. Я бился с ним. Он был здесь. Пусть заплатит за Уотсона. Поначалу мы дрались один на один. Он попытался толкнуть меня в эту штуковину. Тут подключился Хобарт. Я решил, что мы схватим Рамду, но он оказался слишком увертлив. Он уже был близок к тому, чтобы закинуть нас обоих в «Слепое пятно». Но… не знаю… что-то произошло… Этот колокол…
