Илена, младшая дочка Брины, уже вовсю ходила. Сама Брина снова была беременна и надеялась на мальчика. Подружки Бетана, Дельвит и Эрин вытянулись, стали длинноногими и по-прежнему вечно носились и хихикали.
Большая часть поселка потеряла интерес к Клэр: таинственность новизны исчезла, а «страшный секрет» про ребенка был забыт. Накопились другие поводы для сплетен и пересудов: порядочная, как все считали, женщина крутила с мужем сестры; один рыбак был пойман на краже у родного брата. Тренировки Клэр не привлекали внимания и не вызывали вопросов: тропу на склоне холма из поселка не было видно, а домик Элис стоял далеко от остальных.
При этом Клэр продолжала участвовать в общих делах поселка: помогала собирать травы, вместе с Элис принимала роды и обмывала умерших. Элис за прошедшее время сдала: сильнее сгорбилась, стала медленнее ходить, а зрение ее стремительно утрачивало остроту. Ей нужно было чаще отдыхать, и Клэр по мере возможности старалась брать больше дел на себя, но это не могло продолжаться долго, поэтому девушка испытывала за старуху беспокойство.
По вечерам, как и прежде, Элис вязала, сидя в своем кресле, а Клэр теперь делала упражнения для рук: ложилась у стены и, держа ноги прямо, приподнималась на одной руке, застывала так на какое-то время и медленно опускалась, чтобы повторить с другой рукой. Ее мешок с камнями весил столько, что даже крепкому мужчине было бы трудно его поднять. Клэр он больше не казался тяжелым. Она каждый день вешала его за спину и не снимала, работая в саду или собирая травы. Она бегала вверх и вниз по тропе с мешком за плечами и еще одним в руках. Крутые неровные участки, где она раньше спотыкалась, теперь давались привычно и легко.
Тогда она стала бегать ночью. В темноте все ощущалось по-другому. Она училась руками и ногами различать форму предметов, а сознанием чувствовать приближение к обрыву, чтобы вовремя остановиться. Эйнар было хотел завязать ей глаза, чтобы можно было тренироваться днем, но она отказалась.
– Я буду бегать хоть среди безлунной ночи, хоть по холоду, но не вынесу повязки на глазах, – сказала она и отвернулась, потому что от жутких воспоминаний перехватило дыхание.
Эйнар не стал ее расспрашивать, но произнес:
– Тем не менее тренироваться в темноте важно. Первую часть восхождения придется проделать до рассвета.
– Почему?
– Восхождение займет слишком много времени. Если начать на рассвете или позже, ты будешь недалеко от вершины, когда стемнеет. Одна ошибка на такой высоте – и разобьешься. Я научу тебя чувствовать каждый камушек под ногой, не видя его, но все равно к вершине нужно подняться при свете.
