Утром Нола пошла к воде. Она с удовольствием напилась сладковатой воды. Сморщив нос, улыбнулась и неторопливо пошла обратно. Напоследок она окинула взглядом реку во всем блеске серебристых солнечных отражений. Омытые росой деревья клонили ветви к живительной влаге. Сладкий запах диких роз, жужжание насекомых, деловито снующих над раскрытыми бутонами... Утро было бы еще прекраснее, если бы она могла разделить его прелесть вместе с Симбой, но он где-то задержался. Это очень печалило молодую львицу. Нужно возвращаться, пока мать не проснулась и не подняла крик по поводу отсутствия дочери.
Нола сделала несколько шагов, как вдруг перед ней словно из-под земли появилась мартышка и, захлебываясь, затараторила:
– О Королева! Какое горе! Нужно спешить! Случилось несчастье! Король ранен! Он один, совсем один! Приказал никому не говорить, только тебе! О горе! Бежим к нему! Скорее!
Не умолкая ни на секунду, мартышка потянула Нолу в сторону западных гор. Львица узнала ее. Это была Чирита, бестолковая и суматошная мартышка из верхней стаи. Нола несколько удивилась, что Король-Лев доверился именно ей, но рассудила, что рядом, видно, никого не было. Симба серьезно ранен и нуждается в помощи! Позабыв обо всем на свете, Королева стремительно понеслась в указанном направлении. Чирита едва успела прыгнуть ей на спину. Визгливым голосом она указывала направление, но делала это так бестолково, что Нола еще раз удивилась странному выбору мужа.
Королева удивилась бы еще больше, узнав, что слова Чириты – сплошная ложь. Правдой было то, что кто-то действительно попал в беду, но этим существом была сама Чирита.
Мартышка родилась и выросла среди племени, постоянно кочующего по бесконечным зеленым дорогам, проложенным в вершинах самых высоких деревьев. Вполне возможно, что она так и провела бы свою жизнь, перебираясь с места на место, тревожась лишь о еде да о новорожденных детенышах, но судьба рассудила иначе.
Однажды Чирита заблудилась и всю ночь проплутала в поисках своего племени. Видно, она так далеко отошла от привычного маршрута, что лишь к утру по солнцу смогла определить обратный путь. Она безмерно устала и поэтому, наскоро соорудив гнездо, решила передохнуть. Сон сразу сморил ее, а пробуждение было ужасным. Она проснулась, спеленатая тонкой, но очень прочной паутиной. Не в состоянии пошевелить лапой, она с ужасом наблюдала, как к ней подбирается огромный волосатый паук сине-зеленого цвета. Он вонзил свои кривые клыки ей в лапу, а затем, резко отпрянув, проскрежетал:
