Воцарившуюся тишину прорезал взволнованный голос Толлана:
– Ваше Величество, где вы? Я хотел бы услышать ваш голос. И не пытайтесь ничего приукрашивать, я хочу узнать все сразу. Вы погибли? Чудовище откусило вам голову?
При этих словах в душе Симбы словно прорвалась плотина, и он захохотал как безумный, заразив безудержным смехом бобра.
– Ну что, Толлан, все-таки развеселило тебя наше путешествие? Ты так хохотал, что я готов предложить тебе путешествовать и дальше. Уверяю, ты еще не так посмеешься.
– Ах, Ваше Величество, – последовал хмурый ответ, – теперь, когда я знаю, при каких обстоятельствах мне становится смешно, я решил провести остаток жизни в тоске и печали. Поверьте, это гораздо полезнее для здоровья.
Глава четвертая
ТАЛИСМАН СИЛЫ
Холодный ветер, проснувшийся на рассвете, бесцеремонно играл ледяными пальцами в гриве Короля-Льва. Солнце показалось на горизонте, от песка веяло ночным холодом. Порывистый ветер вдруг стал влажным в столь безводной и каменистой местности. С запада надвинулись грозные свинцовые тучи, и с неба отвесными потоками стал хлестать дождь.
Бородавочник Пумба, изрядно похудевший за последние дни, но все такой же весельчак, подпрыгивал как мячик под теплыми дождевыми струями. Тимон, неразлучная подружка увальня Пумба, широко раскрыв изумленные глаза, наблюдала, как ссохшаяся земля, словно живая, приподнялась, расслоилась, и наружу вылезла здоровенная лягушка. Через несколько минут такую же картину можно было видеть повсеместно. Пробудившиеся к жизни существа спешили к стремительно разрастающимся лужам. Вот уже вокруг раздавался нестройный лягушачий хор: женихи-самцы громогласно подзывали невест.
Тимон восторженно закричала:
– Да это же просто праздник!
С этими словами она вслед за Пумба стала отчаянно гоняться за самыми толстыми экземплярами, потому что почти три дня все ее меню составляли сухие тараканы.
Симба зашелся от хохота, глядя на суетливо завтракающих друзей. Он смеялся вволю, во все горло, восторженно топая лапами под струями дождя. А из песка, слипшегося в комья полужидкой грязи, уже тянулись кверху, жадно вытягивая стебли, многочисленные растения и цветы. В грязи то и дело вскипали крохотные взрывы: спекшиеся стручки, разбухнув, подобно пулям выстреливали в небо свои семена.
Спустя несколько часов пустыню уже покрывал удивительный ковер из трав и цветов. Она ожила, заиграв немыслимыми оттенками желтых, белых, розовато-сиреневых, красных и голубых цветов. Путешественникам, четверо суток видевшим только унылый изжелта-серый песок и камни да безжалостную синеву раскаленного неба, казалось, что они попали в чудесную сказку.
