В главе о детях, конечно, нельзя пропустить А. С. Грибоедова.
Тут по-другому: Чацкому — 30, Фамусову — 60. Тут старики так старики, хотя «Горе от ума», конечно, не только об этом. Для меня это поучительное описание пришедшего в упадок социума, в котором власть (именно власть) держат старики, а молодые выбирают между приспособлением и бегством и в результате становятся не зрелыми, а скорее переростками.
Думаю, у этого гнилого зуба два больших корня. Во-первых, стариков у нас много, причем много давно, то есть давно сохраняется соотношение… Во-вторых, ценностью является власть, и власть дороже, чем дети.
Тут мы при всех своих заявках на цивилизованность куда ближе к дикой природе с ее контролем в стае, чем любые туземцы.
Возвращаясь к предсказаниям оракулов и к детям, «несущим смерть», хочу порекомендовать исследование Елены Пуртовой (журнал «Юнгианский анализ», № 3. Е. Пуртова. Пенелопа. Работа ожидания).
«Отец Пенелопы спартанский царь Икарий бросил ее в воду, узнав пророчество, что она будет ткать саван отцу. Но стая уток не дала ей утонуть и помогла добраться до берега». И далее, когда Пенелопа выходит замуж: «Икарий очень не хотел расставаться с дочерью и после свадьбы упрашивал зятя остаться в Спарте, затем долго шел за их колесницей, умоляя Пенелопу не уезжать, но та низко опустила покрывало…»
Саван она, кстати, действительно ткет, но свекру и три года, чтобы отвадить надоедающих женихов, каждую ночь распуская свою работу.
Как видно, женская психика здоровее справляется с отцовским комплексом и насилием. Интересно также заметить мимоходом, что после смерти Одиссея и всех прочих отцов в этой истории совершается перекрестный брак двух вдов на пасынках — сыновьях Одиссея, что отнюдь не воспринимается негативно. Очередной раз подчеркивается: мифы табуируют кровосмешение, как справедливо отметил Фрейд, и только.
Пока писала, спрашивала детей об их ощущениях перехода во взрослость. Старшая дочь сказала: «Я почему-то вспомнила фразу „Пока наши родители живы, мы все — дети“».
Об этой мысли можно поразмыслить с самых разных сторон.
Комплекс стареющих Короля и Королевы — страх неопределенности старости, потери контроля.
Личный опыт. Я не даю задания своей 20-летней дочери, я прошу ее. Собственно, прошу-то я почти всегда. Но ожидания… Теперь я не обеспечиваю ее, не кормлю в прямом смысле, она от меня почти не зависит. Всех аргументов в мою пользу — прошлые заслуги и теплые чувства. И вот теперь мои просьбы после всех ее дел, дел ее парня в одном ряду с делами других родственников, бывшего моего мужа, как это ни обидно, и даже его матушки. К этому надо привыкнуть, с этим надо смириться, то есть мирно принять. Ни к чему требовать уважения, то есть пытаться придать себе больше важности. Скорее всего, не получится, если не грубый шантаж. А зачем? Ведь если честно — мои дела не такие уж архисрочные, просто чувствую себя непривычно и некомфортно.
