– То есть вы хотите сказать, что он до сих пор не верит в то, что юный Вольдемар погиб?
– Вот этого я не знаю. Дело в том, что кроме него при подрыве батарей форта Ино числятся погибшими еще человек тридцать, могил которых никто не видел. Пишут, что батареи тогда взрывали в большой спешке, лишь бы они не достались белофиннам. В некоторых книжках написано, что там вообще была измена и кто-то из бывших офицеров хотел сдать батареи белофиннам в целости и сохранности, из-за чего погибшие красвоенморы подорвали огневые позиции и погреба с боезапасом вместе с собой. При этом очевидцы тех событий рассказывают совсем не то, про что пишут в книгах. Так что, если человек значится в списках погибших, но нет ни свидетелей его смерти, ни даже могилы, это неизбежно наводит на некоторые размышления.
– Что сказать – умный у вас папа, товарищ младший сержант. Да и сами вы тоже, как я погляжу, не дурак. Ладно, как говорится, замнем для ясности и примем эту вашу версию за рабочую. Я по своей линии, когда будет такая возможность, эту информацию доложу наверх кому надо, а уж они там пусть проверяют, если сочтут нужным. А вы, товарищ Игнатов, не вздумайте никому рассказывать о нашем сегодняшнем разговоре. Даже папе и маме. Да и о мандате за подписью товарища Мехлиса тоже помалкивайте. А то мало ли. Сами знаете, как у нас бывает – узнают о родственнике за границей, и прощай, нормальная жизнь, университет и прочее.
Если точнее, меня больше беспокоило, чтобы будущий академик чисто случайно (например, по пьяни или в каком-нибудь личном разговоре про другое) не натрепал каким-нибудь местным командирам, политработникам и прочим особистам о том, что какой-то странный столичный майор с подписанной самим Львом Захаровичем Мехлисом ксивой, которому явно больше нечем было заняться, вдруг приперся прямиком из Ленинграда к нему в окружение, и все только лишь для того, чтобы узнать про какие-то там папины «ошибки молодости». Если он так, не дай бог, сделает, они точно офигеют (поскольку на самом деле меня здесь как бы нет, сюда никого похожего не посылали и никаких полномочий ему не давали, а мой здешний однофамилец, реальный корреспондент «Красной Звезды», еще даже не приехал из братской Монголии) и сильно возбудятся, потому что, по их представлениям, я буду выглядеть стопроцентным вражеским шпионом. При этом самого Игнатова и его родителей могут очень крепко взять за цугундер, в результате чего биография нашего дорогого Объекта снова может претерпеть серьезные и не предусмотренные ранее изменения. Так что пусть лучше этот будущий теоретик темпоральных полей стоит, боится и помалкивает себе в тряпочку.
