— Нет, все разумные расы живородящие, даже ящеры.
— Пожалуй, хватит, пока моя бедная голова не лопнула. Куда дальше?
— Дальше в лазарет, сдам тебя на руки нашему медику и пойду слизней таскать. — Вольф достал телефон и набрал чей-то номер. Сказал пару фраз на жутком клоне болгарского с примесью азиатщины, дождался ответа и отключился. — Пошли провожу. Она еще там, внизу.
— А как я с ней разговаривать буду?
— А тебе там сильно разговаривать не надо. Просто подставляешь ту часть тела, в которую она будет иголки тыкать и все.
— Вольф, мы это уже проходили, я должен знать.
— Ник! — жестко обрубил меня немец. Тебя видели военные, они заинтересованы в тебе. Не в наших интересах тебе вредить.
— А в чем их интерес?
— Во-первых, у тебя может проявиться положительная пси-мутация.
— А может и негативная?
— Может. Я вон жру постоянно в три горла, а если телекинезом пользуюсь — так вообще чистый сахар с жиром могу трескать.
— Телекинезом?!
— Демонстрировать не буду! — почему-то набычился Вольф.
— Я ведь не просил… Что там во-вторых?
— Во-вторых — знания о твоем мире. Это тот еще допрос. Иногда растягивается на несколько дней. Если есть ученая степень или практические навыки в узкой области — можешь озолотиться.
— Продажа лакокрасочных изделий считается?
— Не думаю.
— Это все?
— Все.
— Веди тогда к своему доктору.
Местный лазарет оказался раза в три больше кухни. С кучей стеллажей под стенками, где за прозрачными дверцами ремешками и зажимами были закреплены пузырьки, ящички и прочая медицинская лабуда. В центре комнаты стояло два операционных стола, а по углах располагалось прочее габаритное оборудование. Вон та фиговина точно напоминает аппарат МРТ, только гораздо меньше, а в том ящичке угадывается дефибриллятор. Ого, сколько я знаю, и все с сериалов.
Пока я, заложив руки за спину глазами искал медицинские пилы или на худой конец — набор скальпелей, пришел доктор. Будь у нас такие дома, очереди в больницу сильно бы разбавились здоровыми мужиками. Невысокая, можно даже сказать миниатюрная женщина обладала выдающимися данными в области груди и бедер. Данные были затянуты в приталенные брюки и тесную кофточку темного, практически черного, фиолетового цвета. Приятное личико обрамлялось огненно-рыжими волосами равностороннего карэ, но взгляд цепляли именно холодные карие глаза видавшего виды человека.
— Асоль, — представилась она, совершенно по-мужски пожав мне руку.
— Ник. — Не люблю, когда коверкают мое имя. Пускай уж лучше сокращают.
