Малка же вопрос заставил вздрогнуть.
— Не знаю… Может полсотни или около того, — ответил он, торопливо оглядев странно выглядевший узор.
В отличи от канонических фигур, где в основе всегда лежала вариация ритуального круга, этот представлял собой какую-то мешанину из красных и зелёных полос, пятен, в которой почти потерялись изображения разного рода пресмыкающихся и внешние никак не связанные рунные цепочки «слов». Хотя… нет, связь всё же имелась. Только не внешняя, в виде силовых линий, а невидимая, опирающаяся на духовный резонанс.
Малк так и подмывало спросить наставника, как он организовал подобного рода фокус, но вместо этого он осторожно поинтересовался:
— Мастер, а зачем я здесь?
Вопрос словно бы повис в воздухе. Сохраняя полнейшую невозмутимость, господин Тияз продолжил буравить Эйшу взглядом, никак не реагируя на Малка. Он будто погрузился в какой-то иной мир, недоступный понимаю простых смертных и позволяющий игнорировать любое беспокойство. Лишь спустя минуты две, Череп отмер и, ткнув в сторону Змеи тростью, проскрипел:
— Скоро она будет прорываться в Бакалавры. И я хочу, чтобы ты при этом присутствовал.
Малк нахмурился. Нет, то что событие это как минимум интересное, тут спору нет. Какой Ученик не хочет знать как стать Бакалавром? Однако ему ведь до границы между рангами ещё годы и годы упорной практики, а потому спешить откровенно некуда. К тому же есть у медали и вторая сторона — слишком разными путями идут они с Эйшей. Если Малк классический маг, то Змея маг Родословной. И опыт её прорыва очень даже может быть, что для него бесполезен. А значит отсюда всё тот же вопрос: зачем он здесь?
Однако спорить с Младшим Магистром, который в том числе подозревается как минимум в участии в массовых жертвоприношениях, это спорт для безумцев. Так что Малк покорно и со словами благодарности почтительно встал подле учителя и подобно ему повернулся ко всё также неподвижно сидящей в центре колдовского узора Эйше.
За прошедшие после их последней встречи время девушка сильно изменилась. Осунулась, похудела и несмотря на отсутствие одежды, напрочь не вызывала никаких неприличных желаний. Более того, не надо было иметь девять пядей во лбу, чтобы догадаться, что в данный момент Змея находилась в беде. Дыхание прерывистое, на лбу бисеринки пота, всё тело периодически сотрясают приступы сильнейшего тремора, а Дух испускает вовне разрушительные вибрации Власти.
О каком прорыве в подобном состоянии может идти речь непонятно, однако господин Тияз сохранял невозмутимость и никак не вмешивался в происходящее.
