– Да я совсем не о том, – вскричал Гарольд, сетуя на исключительную непонятливость привратника. – Я не разбираюсь в музыке! Повыть в компании на луну могу, но не более. Кстати, кто ваша хозяйка?
– О, она еще молода и невинна, но уже высказывает жуткий талант! – Пятнистый Шакал мечтательно закатил глаза и вновь расплылся в ухмылке. – Она прекрасна, как ландыш, и нежна, как лебяжий пух. А уж какая выдумщица – этого просто не передать! Такое придумает – диву даешься! Но душа у нее трепетная, любой может ее жестоко ранить. Поэтому она несколько стеснительна в общении. Одним словом, затворница.
В этот момент откуда-то сверху раздался пронзительный, душераздирающий крик. У Гарольда похолодело внутри. Так могла кричать только несчастная жертва, загнанная в смертельную ловушку.
– Что это? – прошептал Бульдог.
– Да это Старый Филин, – невозмутимо ответил Пятнистый Шакал. – Повадился, знаете ли, летать над домом, кричит, как резаный... А чего кричит?.. – привратник презрительно сплюнул и пожал плечами. – Глупая птица – что с нее возьмешь?
– Понятно, – облегченно вздохнул Гарольд. – А я-то подумал... Фу... У меня тоже одно время в настенных часах жила кукушка. А сон у меня крепкий. Ей, бедняге, так приходилось кричать, чтобы разбудить меня утром... А встаю я рано. Соседи были очень недовольны. В наше время все такие нервные... Но мы отвлеклись. – Бульдог наморщил лоб, собирая разбежавшиеся мысли. – Так значит я не смогу ее увидеть?
– Конечно сможете, – оживился привратник. – Что может быть проще? Вам только нужно выйти за ворота, отмахать пять километров прямо, потом еще пять налево – там ее и увидите.
– А что она там делает? – опешил Гарольд.
– Лежит.
– И давно?
– Лет пять уже, – призадумался Пятнистый Шакал. – Как асфальтовый каток по ней прошел, так и лежит – ровная, плоская. Просто загляденье!
Гарольд понял, что разговор зашел в тупик.
– Это вы о своей хозяйке? – осторожно спросил он.
– Причем здесь хозяйка? – удивился привратник. – Вы же о дороге домой спрашивали. Только поторопитесь: скоро стемнеет, а места у нас неспокойные. Вчера здесь такое убийство случилось – просто преступление века! Моя хозяйка как узнала – сразу в обморок хлопнулась. Полчаса валерьянкой отпаивал.
Гарольд вздохнул и направился к выходу.
Звуки мелодии лились сбоку, из-за густых кустов душистого жасмина. Нежный, плавный мотив завораживал. Гарольд невольно замедлил шаг и прислушался, зачарованный неземной красотой музыки. Играли на лире.
