Заинтригованный Олтер подошел ближе и разглядел вбитые в камень ржавые скобы, ведущие под потолок.
— Вы где там? — крикнул он.
— Сейчас… — раздался стук огнива и показался огонек переносной лампадки, изрядный запас которых нашли в схроне слуг Безносого. Наум с Наулой примостились в углублении, вырубленном в толще стены под сводом. Скобы-ступени подходили к выемке и обрывались. Над головой ребят шла вверх узкая шахта.
— Мы здесь уже все облазили… — пояснил Наум. — Ничего тут нет… Дырка гладкая по краям, туда не пролезть…
Наула рассеяно кивнула и погрузилась в шахту по пояс. Привстала на носочки… И вдруг по пещере, заставив всех замолчать и вскинуть головы, прокатился жуткий скрежет. Затем из отверстия хлынул солнечным водопадом яркий свет.
— Ага! — торжествующе закричала Наула, прижимая ладони к глазам.
— Как ты это сделал? — прошептал Наум.
— М-м-м, — высунула язык Наула, поддразнивая серьезного паренька. — Там рычаг хитрый, мне про такие библиотекарь Либурх рассказывал… А еще шахты есть?
— Есть, — кивнул Наум. Он никак не мог прийти в себя.
Наула кинулась к скобам и скользнула вниз.
— Долго сидеть будешь? — скомандовала Наула. — Идем скорее!
«Пропал парень», — Олтер хмыкнул и пошел к Барату с Йолташем. Горцы с беспокойством следили за шустрой пигалицей. Наум топал рядом с Наулой, указывая путь. Та подпрыгивала, забегала вперед, взмахивая руками и болтая без умолку. Мальчишки, еще недавно готовые съесть новенького без соли, уважительно расступились. За подаренный солнечный свет они простили взбалмошному новичку все шалости.
— Ну что, прижилась-таки негодница? — шепнул братьям Оли.
— Ага, — кивнул задумчивый Йолташ, глядя на карабкающихся по стене Наулу с Наумом. Снова раздался громкий скрежет — и еще часть пещеры затопило солнечным светом. Гвардейцы радостными криками приветствовали подвиг Наулы.
Худосочный новичок вымотался, устал, перестал шутить, но держался до последнего, упрямо отказываясь от подмены. Он открыл последнее, двадцать первое, окно, доделав работу — и только после этого рухнул на кровать, огороженную от остальных коек широким покрывалом. Личный уголок посреди общей казармы имел только новенький Наул, и это здорово злило окружающих. Злило раньше, — сейчас с этим смирились: заслужил.
После этого случая в жизни подземных обитателей многое изменилось. Школяры вновь обрели утраченные утро, день и вечер. Ночь они не теряли; ночи под землей хватало, она никуда не ушла и сейчас: пряталась по темным углам, топталась в многочисленных проходах, убегающих из пещеры.
