— Хорошо. У тебя будет неделя, чтобы набраться сил. Но если после этого ты не сможешь одолеть моего воина, если ты меня обманул… — орк грохнул пудовым кулаком по столу, так что опрокинулись несколько серебряных чаш для вина на тонких ножках, — Ты будешь очень, очень жестоко наказан раб. А сейчас пошел прочь!
На некоторое время все орки замолчали, пытаясь понять, чем вызвана вспышка гнева своего родственника. Слуги быстро вытерли пролитое вино и вновь наполнили пустые чаши. Успокоившись вином, обед продолжился, как ни в чем не бывало. Орки часто выражали агрессивные эмоции бурно и открыто.
— Лицо у этого раба какое-то мертвое, а взгляд, как у волчонка, — буркнул Лексор и повернулся к Вендору: — Отдашь мне его на недельку, отец?
— Бери, сын, кого хочешь. Ты мой старший сын, мой будущий наследник, моя надежда. Однажды и этот дом и все рабы станут твоими. Только не пусти нажитые богатства прахом и сердце мое будет спокойно — сказал Вендор и добавил: — А насчет волчонка ты это верно подметил. Поганый раб уже два раза убегал. Продавать его надо пока убытку не наделал и в третий раз не сбежал. По роже вижу, что опять убежит.
Вот так в жизни Виктора произошли неожиданные перемены. Уже вечером, после работы его забрал старший над рабами орк Нокс и повел на кухню, где питались особо избранные рабы. Там он встретил удивленную его приходом Ийсму, знакомого вороватого повара гнома, там же столовались еще несколько женщин, относившихся к разряду домашних рабынь. Набросившись на еду, студент понимал что это, скорее всего, остатки со столов орков, но зато их было много. Когда он вдоволь наелся, его утащила к себе расспрашивать любопытная целительница. Выслушав Сомова она распереживалась, что же будет с глупым Виком через неделю.
— Мало тебе было сорока плетей за прошлый побег, ведь еле живым остался, неужели совсем не дорожишь своей жизнью, — причитала целительница.
Сам Вик по этому поводу не волновался вообще, он давно жил одним днем. Прожил день, не били, накормили и ладно. Разомлев от сытной обильной еды, он попрощался с целительницей и пошел в комнату к гномам. Спал он теперь на лучшем месте, на том самом, которое раньше занимал Хэк. Гномы знали, что именно он помог бежать принцу и его авторитет с тех пор среди них стал непререкаем. Слегка напрягало лишь то, что поговорить было не с кем. Без Хэка гномы общались между собой исключительно на своем языке и только изредка на орском, когда обращались к человеку.
