Это театр
эффективности. Это сработало.
По был раздражающе убедителен, даже несмотря на то, что его аргумент о рецидивной преступности вводил в заблуждение. Он куда чаще приговаривал к подобному позорному наказанию тех, кто впервые преступил закон, – тех, кто и так чувствовал страх, раскаяние, кто и так твердо намеревался измениться. Но, несмотря на это, в тот день я узнал о публичном шейминге то, чего вообще не ожидал.
Все началось утром того же дня, когда я позвонил из отеля Майку Хубачеку – тому, кто в 1996 году подростком сбил двоих, будучи в нетрезвом виде. Мне хотелось, чтобы он описал, каково это – когда тебя заставляют ходить туда-сюда по тротуару с плакатом «Я УБИЛ ДВОИХ ЧЕЛОВЕК, КОГДА СЕЛ ПЬЯНЫМ ЗА РУЛЬ». Но сперва мы поговорили об аварии. Он сказал, что первые полгода после трагедии провел, лежа в тюремной камере, снова и снова прокручивая все в голове.
– Какие образы вы вспоминали? – спросил я у него.
– Никакие, – ответил он. – Я тогда полностью отключился и вообще ничего не помню. Но я каждый день думал об этом. И до сих пор думаю. Это часть меня. Меня очень терзала «вина выжившего». Тогда я практически убедил сам себя, что это и есть мое чистилище. Я жил, чтобы страдать. Я больше полутора лет не мог посмотреть на себя в зеркало. Постепенно приучаешься бриться, направляя движения с помощью одной лишь руки.
В своем чистилище, сказал Майк, он смирился с тем, что проведет остаток жизни в тюрьме. А затем Тед По неожиданно вытащил его. И он вдруг обнаружил себя ходящим туда-сюда по тротуару с плакатом в руках.
И именно там, по его словам, он понял, что может приносить пользу. Фактически он мог стать «живым плакатом», предупреждающим людей об опасностях вождения в пьяном виде. Так что сегодня он читает лекции в школах на эту тему. Также он открыл реабилитационный центр «Трезвая жизнь» в Хьюстоне. И все это, по его мнению, – заслуга Теда По.
– Я всегда буду благодарен ему, – сказал он.
Моя поездка в Вашингтон обернулась не такой, какой я ее себе представлял. Я полагал, что Тед По окажется настолько ужасным человеком и отрицательной ролевой моделью, что диванные критики в соцсетях в страхе осознают, в кого они превращаются, и поклянутся исправиться. Но Майк Хубачек считал, что его позор – лучшее, что произошло с ним за всю жизнь. Особенно потому, сказал он, что прохожие были невероятно добры по отношению к нему.
– В девяноста процентах случаев люди говорили: «Храни тебя Господь» или «Все будет в порядке», – сказал он.
