Пригласив Сахарова устроиться поудобней в кабинете с кондиционированным воздухом, Ивченков заметил: "Я полагаю, Вы знаете, кто я на самом деле". Сахаров кивнул.
"Позвольте мне быть совершенно честным и откровенным, — сказал Ивченков, закуривая еще одну из английских сигарет, которые он курил одну за другой. — Естественно предположить, что Вы будете работать со мной. Ваша молодость и прошлое могут оказаться очень полезными, к тому же Ваш арабский великолепен. Однако нашим первым долгом, Вашим и моим, — следить за нашими людьми. Я хочу получать отчеты обо всех, кто приходит к Вам. Я хочу знать, кто встречается с арабами, кто спекулирует валютой, кто с кем спит, кто недоволен — все, что происходит. Вы понимаете?"
"Отлично", — ответил Сахаров.
Щедро плеснув себе шотландского виски, Ивченков предложил: "Хотите немного?" Еще не было девяти часов утра, и Сахаров вежливо отказался.
"Если Вы собираетесь вести дела с арабами, Вы должны научиться пить и использовать алкоголь, — продолжал Ивченков — Он совершенно размягчает их".
"Нас учили, что их религия запрещает им пить’,’ — ответил Сахаров.
"Вот именно, — сказал Ивченков. — Они жаждут запрещенного и не могут справиться с ним".
Он начал свою лекцию, без устали расхаживая по кабинету.
"Посади араба за стол, уставленный бутылками. Предложи ему, содовой и орехов, а сам пей виски и говори, объясни ему, насколько оно снимает напряжение. Скажи ему, что государственные дела важнее народного обычая и потому ему позволяется пить виски. Начав, араб не может остановиться. Когда он уже в должной степени пьян, он согласится с чем угодно и подпишет что угодно, Шеленков[12] получил за это благодарность. Он практически довел министра иностранных дел до полного отупения и сфотографировал все, что у того было в портфеле".
В то время, как Ивченков располагал полной и тайной властью над русскими в Хоцейде, Сахаров, исполняющий обязанности консула, стал тем человеком, к которому они приходили за помощью в личной жизни, в случаях споров и других неурядиц. Живущие все вместе в крошечных и душных квартирках, скучающие жены дипломатов ссорились, даже таскали друг друга за волосы из-за пользования кухней, ванной или еще более незначительных вещей. Этническое соперничество вело к дракам между техническими работниками, набранными из разных советских республик. Сахаров, вызванный однажды ночью, чтобы разнять дерущихся армянина и казаха, нашел одного с переломом руки, а другого — ноги.
