«Ситуация уникальная», – от Хранителей идет любовь и понимание, – «ты придешь не по ходу времени, а вспять, в прошлом. Нам разрешили. И линия судьбы пока не определена. Она не будет такой как у той девочки, ее больше нет в теле. Мы будем рядом, постарайся услышать нас».
Меня потянуло в серую мглу.
Глава 1
Далекие-далекие голоса. Как через зажатые уши.
– Мы не можем больше ничего сделать.
– Ну, пожалуйста, она одна у меня, – это совсем тихо, – может, санитарную авиацию вызвать, в город перевезут.
– Да она нетранспортабельная. Мозг умер. Она уже овощ давно. И ИВЛ нужен другим. У нас он один.
Осторожные шаги рядом. Из горла выскользнула трубка. И сразу стало некомфортно. Воздуха нет. Приоткрыл глаза. Медсестра оттаскивает в сторону какой-то аппарат на колесиках. Напрягся. Сквозь открытый рот потянул воздух с сипом.
Завеса растворялась. Сознание проявлялось в мир. Вам приходилось бегать кросс на время? Или марш-бросок на пятьдесят километров совершать? Когда уже от усталости, жажды и напряжения воли ничего не осознаешь, ни о чем не думаешь, только бежишь и пытаешься не упасть. Потому что упав, уже не встанешь. Или задержите дыхание до предела. И на этом пределе нет ни мыслей, ни понимания, девочка ты или мальчик, есть только воля удержания и желание дышать. Не было мыслей и у меня. После того, как все вокруг меня побегали, я услышал разговор врача с мамой. Я понял, что эта женщина – моя мама.
– Я говорил вам, будет овощ.
– Из комы вышла, так и оправится.
– То, что вышла из комы – уже чудо. Но чудес не бывает. Мозг умер. Точнее, кора мозга. Остались простые функции организма. Есть, пить, спать. Может, и глотать сама будет. Но писать и какать только под себя. И вас не узнает. Я предлагаю направить ее в специализированный интернат. Для вашей же пользы. У вас нет возможностей ухаживать за ней. А там будете навещать. Я вам сочувствую, но не вы первая и не последняя. Опыт показывает, что рано или поздно отвезете ее сами.
Мысли тягучие, как густое тесто, двинулись. Позиция выживания. Туда, куда он говорит, не надо попадать. Мне надо с ней. Из уголка рта течет слюна, но мне все равно. Врач с мамой заходят в палату. У мамы отчаяние. Врач уставший и недовольно-безразличный. Встали у кровати:
– Вот видите.
Мама берет платок, вытирает слюни:
– Доченька, – слезы по щекам.
Я собираю все силы, что есть и иду на прорыв:
– Мама, – хриплый ветерок слетает с губ. Все, отдохнуть. Вижу торжествующую маму и озадаченного эскулапа. Внутри отголоском слышу фразу «Ничего. Живы будем – не помрем». Это дед говорил. Чей? Мой дед. Потом вспомню. Сейчас спать.
