— Продолжай, — сказал Такеда.
— Теперь возьмем выбор времени. Он забрался сюда сорок минут назад, когда мы не спали и были снаружи, и могли легко услышать шум, который он мог бы произвести.
Такеда поднял одну бровь.
— И что?
Эва сделала глубокий вдох.
— Он ненастоящий вор.
Все в комнате снова начали громко протестовать.
— Посмотрите на него, — сказала Эва, кивая на мужчину, который спокойно сидел на стуле. — Окно широко открыто. Если он думал, что он в опасности, почему просто не выпрыгнул? В том смысле, что если он смог пробраться внутрь, то почему сейчас не пытается выбраться. Мы же не связали его или еще что-нибудь подобное. — Эва продолжала, все больше убеждаясь в своей правоте, пока она излагала все вслух. — Он не вор. Это испытание. Его нанял Такеда, чтобы посмотреть, как мы справимся с ситуацией. Чтобы посмотреть, какой вид правосудия – или помилования – мы выберем для него.
В комнате повисло молчание, пока все обдумывали слова Эвы. Выражение лица Рины было сложно прочитать под маской едва сдерживаемого гнева.
Такеда просто кивнул.
— Ты превзошла мои ожидания.
Эва поклонилась.
— Спасибо, сенсей.
Такеда подошел к мужчине, похлопал его по спине и заговорил с ним на японском. Мужчина ухмыльнулся и встал, поворачиваясь к двери.
— Вы можете отдыхать до вечера, — сказал Такеда. — Он поднял мешок и передал его Джону. — Пожалуйста, спрячьте его в подходящем месте.
Джон кивнул.
— Да, сенсей.
Остальные вышли, обходя разбитую статую снаружи комнаты для медитаций. Выйдя наружу, Эва опустилась на колени на гравий и подняла фарфоровые черепки.
— Некоторые вещи нельзя починить, — сказал Такеда, останавливаясь рядом с ней. — Мы можем только позволить им уйти.
— Но эта была такой красивой, — сказала Эва, в ее груди появилось иррациональное чувство грусти. Она проходила мимо этой статуи сотню раз, но никогда по-настоящему не смотрела на нее.
Такеда опустился на колени рядом с ней и взял в руки один из кусочков. Он изучал его какое-то время, прежде чем снова заговорить.
— Материальные вещи имеют небольшое значение. А знания, которые я даю вам, останутся навсегда.
Эва посмотрела на лицо статуи, оставшееся неповрежденным, ее зеленые глаза отразились в злом, выразительном лице, охваченном пламенем.
— Что это значит?
— Акала говорит, чтобы защитить все живое.
— Почему он в огне? — спросила Эва, пытаясь соединить вместе два разбитых кусочка.
— Говорят, что единственный способ найти истину, это выжечь все слабости. Достичь просветления. — Такеда встал. — Спокойной ночи, Эва.
