– Бросьте. Не надо принижать себя. Находясь в вашем доме, я ощущаю атмосферу счастья и довольства собой. Это чистая правда, а не просто пустые комплименты, и я в самом деле так считаю. Я действительно завидую тому, что у вас есть. У меня же была только работа, и она теперь уходит от меня в черноту небытия.
Ричард откашлялся.
– Вы утверждаете, что у вас была только работа, а между тем вчера собрали вокруг себя людей, которые хотели показать свою любовь к вам, свое восхищение вами.
Китти выразительно посмотрела на него и помотала головой:
– Они пришли туда только ради самих себя.
– Думаю, вы слишком строги к себе. А разве не может все обстоять наоборот, и это вы перестали относиться к ним с интересом и с прежней любовью? Вы злитесь на них, поскольку они не сумели стать теми, кем вы хотели их видеть.
– И все потому, что они любят меня вовсе не за то, за что должны были любить? Это очень банально, вам не кажется? – Она поднялась, наконец сняла пальто и подошла к двери балкона, откуда открывался вид на небольшой, но красиво обустроенный сад.
– Нет, это вовсе не банально, хотеть быть любимой за то, что действительно стоит любви. Но как вы можете ожидать этого от них, если скрываете себя настоящую? Вероятно, именно ваша работа заставляет вас носить маску, которую вы боитесь снять и оказаться отвергнутой. Вы, наверное, безумно устали от постоянного лицемерия. У вас есть кто-нибудь, с кем вы можете поговорить по душам, Китти? Не считая меня, конечно. Подруга? Близкий человек?
– Была когда-то, – ответила Китти, скрещивая на груди руки и отворачиваясь.
– И что же случилось?
– Я потеряла ее, – тихо сказала Китти.
– В каком смысле «потеряли»?
Он слегка повернулся в кресле, заметно морщась при этом: стало ясно, что его мучают боли в спине и суставах.
Китти молчала. Затем вернулась к своему креслу, свернула лежавшее на нем пальто и бросила рядом с сумкой. Потом села и опять тяжело вздохнула.
– Вы правы. Я очень устала. Я не могу нормально выспаться, черт побери! Темазепам, который вы прописали, помогает быстро отключиться, но уже через два или три часа я снова просыпаюсь. От этого можно просто сойти с ума.
– И отчего же вы просыпаетесь? – спросил Ричард.
Китти наблюдала, как черный кот гонялся по лужайке за белкой и загнал ее на верхушку сикомора.
Ричард решил слегка надавить на нее.
– Вам снится один и тот же навязчивый сон? Какой-то повторяющийся кошмар, надо полагать?
Китти сосредоточила внимание на своем браслете, перебирая пальцами и вращая каждую из свисавших с него подвесок.
