Тогаси достал из кармана кардигана пачку сигарет. Щёлкнул дешёвой зажигалкой и, затянувшись, огляделся по сторонам. Должно быть, заметил отсутствие пепельницы. Перегнувшись, вынул из мусорного мешка пустую банку и стряхнул в неё пепел.
— Деньги — это единственное, что тебе от меня нужно. Разве не так?
— Ну что ж, если ты так уверена, пусть будет по-твоему.
— Денег ты от меня всё равно не дождёшься. Поэтому уходи, и чтоб я тебя больше не видела!
Ясуко ещё продолжала говорить, когда дверь распахнулась и вошла Мисато. Она была в школьной форме. Заметив, что в квартире кто-то посторонний, она замерла. Лицо исказилось страхом и отчаянием: она поняла, кто это. Из руки выпала ракетка для бадминтона.
— А, Мисато, привет! Давненько! Как ты вытянулась! — развязно заговорил Тогаси.
Мисато, бросив вопросительный взгляд на мать, сняла спортивные тапочки, молча прошла в дальнюю комнату и плотно задвинула за собой перегородку.
— Можешь думать что угодно, — медленно заговорил Тогаси, — но всё, чего я хочу, — это восстановить наши прежние отношения. Что тут плохого?
— Сколько раз повторять, у меня нет ни малейшего желания. Ты и сам не рассчитываешь на моё согласие. Тебе это нужно как предлог, чтобы меня преследовать.
Должно быть, она попала в точку. Но Тогаси ничего не ответил, взял пульт и включил телевизор. Показывали мультики.
Ясуко, тяжело вздохнув, пошла в кухню. Достала бумажник из ящика возле мойки. Вынула две купюры по десять тысяч иен.
— Вот, и больше не проси! — она бросила деньги на обогреватель.
— Это ещё что такое? Сама говорила, что денег не дашь.
— В последний раз.
— Забери своё бабло обратно!
— Я знаю, что без денег ты не уйдёшь. Тебе мало? Извини. Больше не могу, сами с трудом перебиваемся.
Тогаси посмотрел на деньги, затем перевёл взгляд на Ясуко.
— Раз так, делать нечего. Что ж, ухожу. Но повторяю: я пришёл не за деньгами. Беру, только чтоб тебя не обидеть.
Тогаси сунул купюры в карман кардигана. Стряхнув пепел в пустую банку, вылез из-под одеяла обогревателя. Но направился не к выходу, а в сторону второй комнаты. Резко отодвинул перегородку. Было слышно, как воскликнула Мисато.
— Эй, что ты задумал! — крикнула, срываясь, Ясуко.
— Нельзя поздороваться со своей дочерью?
— Она уже тебе не дочь!
— Можно к тебе, Мисато? Как поживаешь?
Тогаси вошёл в комнату. С того места, где стояла Ясуко, не было видно реакции Мисато.
Наконец Тогаси направился к прихожей:
— Подрастёт, станет отличной бабёнкой. Я уже предвкушаю.
