Качаю головой.
— Нет. Вообще, если ты мне просто сообщишь, с кем мне поговорить о моём возвращении, я перестану быть твоей заботой.
Ожидаю, что он снова засмеётся, но он не смеётся. Он хмурится, из комнаты исчезает воздух.
— А я думал, ты сумасшедшая. Ты точно не совершала самоубийство? — спрашивает он.
— Что? — удивляюсь я.
Он внимательно изучает меня, прежде чем ответить.
— Самоубийцы отрицают смерть сильнее, чем кто-либо.
Чувствую злость, сочащуюся из меня. Почему он так думает? Я живу, или жила, чудесной жизнью.
— Я себя не убивала. Если нужно это как-то назвать, то это было убийство…
— Ох, — произносит он, словно сделал большое открытие. — Моя вторая версия.
Он моргает. Раз. Два. Три раза. Начинает открывать рот, и я понимаю, что будет дальше. Едва успеваю закрыть уши, он разражается смехом. В голове словно бомба разорвалась. Я наклоняюсь, поворачиваясь к нему спиной. Когда разрыв барабанных перепонок прекращается, поднимаю на него глаза. Он всё ещё посмеивается.
— Коллекция случайностей. Такого я ещё никогда не слышал. Ты забавная.
— Я не шучу, — произношу я, выпрямляясь. — Если ты действительно мой ангел-хранитель, разве ты не знаешь?
— Ну, технически, у каждого два хранителя. Я присматриваю за твоим психическим состоянием, не обращая внимания на физическое.
— Другими словами, тебе всё равно, живая я или мёртвая?
Он качает головой.
— Не совсем. Это работа Хейзел. В моём распоряжении другие физические задачи.
— Здесь что, никто не слышал о рационализации? Меня бы здесь, может и не было, если бы у меня был один ангел. Если ты действительно должен наблюдать за моим психическим состоянием, то должен знать, что единственное, чего я хочу — это вернуть свою украденную жизнь!
Он качает головой и делает шаг из комнаты.
— Это не так работает. Если ты здесь, то уже здесь. Теперь идём.
— Ещё посмотрим, — бормочу я, но иду за ним. Чем скорее я найду того, кто может принимать решения, тем скорее я вернусь к прежней жизни. Йетс выжидательно смотрит на меня. — Что?
— Это та часть, где тебе полагается спросить, почему ты умерла такой молодой, и как выглядит Бог, — говорит он, ведя меня по красному ковру, который кажется бесконечным.
— Я знаю, почему умерла. Некомпетентный жнец не смог помешать своей цели толкнуть меня под автобус.
— Не похоже, что тебя сбил автобус, — замечает он.
— Это была метафора. Эй, подожди, — вскрикиваю я, резко останавливаясь. — У меня есть вопрос. Жнец в итоге забрал её?
