Пришло время «открыть» электричество, и я «открыл» его.
В общем, к тому времени, как я посватался к Непорочности, я занимался всеми видами производства, какие существовали в этом мире. Мне исполнилось тридцать два года, и я был богатейшим человеком на материке. Возвысься и Старательность возражать не стали. Да что там, они сами чуть не бросили мне на колени драгоценную дочурку. Прошел особый добрачный период в полгода, затем не кто иной, как сам Возвысься, свершил над нами обряд в фамильном имении. Конечно, я к тому времени обзавелся собственным домишком: чуть больше стандартного жилища со стеклянной крышей. После свадьбы мы с Непорочностью по обычаю удалились в лес, где большую часть брачной ночи провели, завернувшись в ее подъюбник-ков-рик, под покровом древесной кроны. Ближе к утру вырезали на стволе дерева свои инициалы, чтобы сохранить его за собой; затем, взявшись за руки, вернулись домой. Расстелили матрасы у противоположных стен и проспали остаток ночи. Несколько раз, просыпаясь, я видел этого мерзкого старикашку в небе. Он таращился на меня сквозь прозрачную крышу, словно знал, что произошло в лесу под сенью нашего дерева.
Мы прожили в браке почти год, когда начался спад. В таком повороте дел ничего загадочного не было: люди прикупили все необходимое, а товары еще морально не устарели. Оставался еще где-то год. Я и не расстраивался, поскольку был готов к такому повороту. Я приступил к выпуску предметов роскоши, дабы помочь моему дивному новому миру преодолеть первый экономический барьер. Не прошло и недели, как мои точки сбыта уже ломились от всевозможных электроприборов и развлекушек. Я удобно устроился в мягком директорском кресле и готовился пожинать плоды собственной предусмотрительности.
Однако плодов так и не последовало.
Поначалу я не мог поверить, когда стали звонить мои продавцы (телефонные линии я провел в качестве приятного бонуса к электричеству) и сообщать, что новые товары не продаются. Но ведь доказано: человек приобретает предметы роскоши, даже когда это ущемляет его в плане приобретения предметов первой необходимости. Однако мои потребители — состоятельные люди, закупившиеся всем необходимым, но еще не ведающие, что техника обречена на износ и поломку, — наотрез отказывались покупать нечто несущественное. Я недоумевал: что с ними такое? — и отправился с проверкой по точкам сбыта, опросил десяток выбранных наугад продавцов. Никто из них не пролил свет на тайну, пока я чисто случайно не поинтересовался у последнего: сам бы он купил что-то из новых товаров?
