Сейчас Берк решил все сделать сам. Работа предстояла непыльная: всего-то оглушить льва парализующим лучом, извлечь колючку и обработать рану, а после улететь с территории хищника, пока он не очнулся. Берк попытался нашарить в темноте ремень винтовки… и не нашел его.
На сей раз он выругался крепче. Он ведь даже не забыл винтовку — у него попросту не было причин помнить о ней. Он не мог вылететь без нее. Только дурак сунется в вельд безоружным. Но… не дурак ли он?
От мысли связаться с женой и попросить прислать на помощь андроида Берк отмахнулся сразу. Жена не спросит, какого лешего он в одиночку делает посреди вельда ночью? Однако ее это озадачит, а так даже хуже. И потом, летя над вельдом, Берк совершенно не следил за направлением и теперь не мог знать своих координат. Так что и помощь он скоординировать тоже не мог. Если же он вернется на базу за оружием, то рискует потом не найти льва.
Берк присмотрелся к животному: в луче прожектора увидел злые желтые глаза; хвост извилисто подергивался из стороны в сторону. Рискнет ли зверь? Он еще не познал вкуса человеческой плоти, но его столько раз «убивали» существа вроде того, что оказалось сейчас перед ним… Если бы не прожектор, бьющий в глаза, и не ветер, уносящий прочь запах Берка, лев — невзирая на шип в лапе — кинулся бы на ненавистную платформу.
Или побежал бы прочь.
Внезапно лев снова взревел, и на сей раз боль в его голосе слышалась отчетливей. Решившись, Берк достал из набора инструментов щипцы и порылся в аптечке в поисках бактерицидной мази. Аккуратно, не сводя глаз со льва, опустил платформу на землю. Зверь не шевельнулся, и тогда Берк осторожно вышел в круг света.
В этот момент лев дернулся, и Берк замер. Желтые глаза долго и загадочно смотрели на него, а потом лев снова принялся лизать себе лапу. Берк двинулся дальше. Похоже, зверь так и не научился отличать платформу от охотника на ней и потому не воспринял прямоходящее создание как угрозу. Так это было или не так, но мысль успокаивала.
Когда до льва оставалось несколько шагов, Берк опустился на четвереньки и дальше двигался медленно. Лев жалобно взвыл. Берк осторожно протянул к нему руку с щипцами и, когда зверь не пошевелился, сомкнул инструмент на кончике шипа. Внезапно ситуация показалась Берку до невозможного абсурдной: вот он, Антон Берк, рискует жизнью ради льва, который в конце концов все равно подохнет — когда начнется тектоническая революция. Что еще хуже, сам он был единственным, кто предсказал неизбежный конец остатков цивилизации и держал в руках ключ от ее спасения, однако сейчас рисковал этим самым спасением ради бесчувственного хищника, совершенно неблагодарного и способного убить избавителя при первой возможности. Но разве человек не позволяет увлечь себя непосредственным угрозам, пренебрегая грядущими? И разве он, Антон Берк, не такой же близорукий по природе своей, — несмотря на дальновидность — как и прочие представители человеческой расы?
