— Сара, почему все те люди были такими сумасшедшими?
— Сложно объяснить, приятель, но, наверное, еще сложнее понять. Много людей здесь, в округе, думают, что люди с кожей другого цвета не настолько хороши, как белые, и они не заслуживают иметь такие же права и уважение.
— Даже Джексон? — его голос звенел от возмущения.
— Даже Джексон, даже Роза. Или доктор Чен, или миссис Хименес дома.
— Это же сумасшествие, Сара. Почему они думают так?
— У меня нет на это точного ответа. Ты ведь знаешь, что Юг воевал с Англией давным-давно за то, чтобы иметь возможность владеть рабами? И что в этой стране были рабы до рождения бабушки? — Он кивнул. — Я думаю, что, возможно, когда ты заставляешь другого человека быть рабом, ты должен обосновать, почему ты намного лучше него и почему он должен тебе подчиняться. Ты должен верить, что в этом человеке есть какая-то проблема, из-за которой он хуже, чем ты. — Я тряхнула головой. — Они думают, что за столь долгое время здесь, они просто… они просто не могут прекратить думать по-другому. Это часть того, кем они являются. Они не сдадутся.
Рабство отменили более чем столетие назад. Позорные Южные «черные кодексы» — официальные ограничения для основных свобод черных граждан — не отменялись вплоть до 1980-х годов. Тридцать лет спустя, расы продолжали разделяться, и достаточно ощутимо. Было очень сложно заставить людей изменить свои убеждения; должны были умереть целые поколения, чтобы унести с собой в могилу расовую ненависть.
— Они очень глупые, Сара.
Я рассмеялась. Сэм не часто критиковал кого-нибудь, но когда он это делал, то делал это очень метко.
— Да, приятель. Так и есть. И знаешь, они почти также думают и о женщинах тоже: что женщины не настолько умны, как мужчины.
Сэм, благослови его Господь, просто с отвращением покачал головой.
— Тот мальчик, которому нравятся магазины хозтоваров, так не думает?
— Нет, я вполне уверена, что он так не думает. Так же, как и его отец. Никто из наших знакомых так не думает. Но очень многие все еще придерживаются этого мнения.
— Почему сейчас все намного хуже, Сара? — Сэм на мгновение замер, между его бровями пролегла бороздка.
Его вопрос поразил меня. На какой-то миг я подумала, что он говорит не об Астории. Я тряхнула головой и слегка пожала плечами.
— Не знаю, дружок. Место, откуда мы приехали, было намного лучше.
— Но здесь Мэгги. А мы любим Мэгги.
— Точно, согласилась я. Мы любим Мэгги.
Он кивнул и снова начал идти.
