– Чистым хочешь остаться? И что мне теперь делать? Отпустить и сказать, дескать, простите, ребята, запарка вышла, да? Пойдем, разберемся. Свои косяки сами исправлять будете.
Бандиты втроем подошли к сараю. Андрей достал наган и встал напротив двери.
– Настя, давай в угол и сиди там, не шевелись. Поняла?
– Да, – прошептала Настя и полезла в дальний угол, где лежал ее рюкзак.
Андрей держал наган двумя руками, направив на дверной проем. Загремел замок, дверь открылась, стоящий впереди бандит зажег фонарик, но тот, мигнув, сразу погас и Андрей тут же дважды выстрелил в чернеющие на фоне Луны силуэты. Стоявший впереди с криком упал прямо в проход, не давая стоящим сзади пройти вперед. Андрей выстрелил еще раз, один из стоявших перед дверью отпрыгнул в сторону, второй же, падая на своего приятеля, успел выстрелить и Андрей услышал, как сзади вскрикнула Настя.
– Настя?!
Но в ответ Андрей ничего не услышал.
– Настя!!!
И снова тишина. Андрей рванулся вперед, наступив на шевелящееся в дверном проеме тело и увидел молодого бандита, бегущего, прихрамывая, к воротам.
– Стой, все равно ведь достану!
Тот остановился, медленно повернулся с вытянутой вперед рукой, в которой в лунном свете блеснул нож.
– Слышь, мужик, ты уходи. Бери девчонку и уходи. Вещи твои в доме и деньги, забирай всё. Я не при делах, мужик. Я не хотел. Только не стреляй, не надо. У меня жена дома, сын, маленький еще, не убивай, пожалуйста!
– Настя! – еще раз крикнул в темноту сарая Андрей. И снова тишина в ответ. И он выстрелил.
31 августа 1941 года
«В сиром мороке в две жилы
Истекает жизнь»
Андрей
Фраза про попадание из нагана в сарай оказалась пророческой: выстрел оказался неудачным. Бандит сидел на голой земле, хлопая глазами.
– Живой? Ну что же, вставай, может, повезло тебе. А может и нет. Давай к сараю. Зовут как?
– Витя.
– Давай, Витя, работы у нас с тобой непочатый край. Времени на раскачку нет. Ты же меня подрядился в Елабугу везти, не забыл еще? Ты, Витя, не серчай, сделаешь всё как надо – награжу, не пожалеешь.
Андрей понимал, что непонятное здесь никому ерничанье и пафос – это от стресса, но бандит, переживший стресс, пожалуй, побольше Андреевого, только закивал головой. Андрей зажужжал фонариком, подсвечивая дорогу и, подгоняя пинками Витю, подошел к сараю.
– Давай, оттаскивай этих.
Витя, кряхтя, потащил верхнего. Андрей подсвечивал фонариком, не опуская наган.
– Стонет, живой, – бандит прекратил тащить тело, лежащее сверху.
