Максим, уже справившись с собой, подошел к Светлане и произнес самое простое, что можно было сказать в такой ситуации:
– Привет.
Девушка ответила тем же:
– Привет, – и извиняющимся взглядом посмотрела на него. – Простите, но вы опоздали, мы только что закрылись.
– На самом деле я не люблю круассаны, я их просто не перевариваю.
Извиняющееся выражение лица сменилось растерянностью.
– Простите, не поняла…
– Я сказал, что не люблю круассаны, да и хлеб почти не ем.
Взирал на это милое растерянное создание, Максим ощущал знакомое чувство, граничащее со сладострастием. Он хотел ее, хотел вдохнуть ее аромат, хотел ощутить вкус ее губ, почувствовать ее трепет. Он хотел напитаться ее теплом, ощутить прикосновение ее нежной бархатной кожи. Ворваться в нее и овладеть.
– …дили, – уловил обрывок ее слов.
– Что?
– Но вы же сюда очень часто приходили…
Максим быстро осознал, о чем она, и, подавшись немного вперед, высек негромким голосом в тишине торгового центра.
– Вот именно…
Их взгляды переплелись, и она первой отвела глаза. Светлана, конечно же, поняла, о чем он, и это подтвердил вспыхнувший на ее щеках розовый румянец. Максим нежно коснулся красивого подбородка, вернув ее смущенный взгляд к себе. Она приоткрыла рот, и тонкая паутинка слюны потянулась от нижней губы к верхней. Это было очень привлекательное зрелище. Максим еле сдержался, чтобы сейчас же не прильнуть к ней губами и не поцеловать. Любовь ли это? Или девиация? Может, эта девушка спасет его от дождя и темного зверя?
– Если бы не вы, я бы давно уволилась, – этими словами Светлана стерла оставшееся пространство между ними, и их губы встретились в сладком и страстном поцелуе.
Сейчас существовал только этот поцелуй. Возможно, со стороны они напоминали скульптуру Огюста Родена, в которой тот увековечил свою возлюбленную Камиллу Клодель. Поцелуй, казалось, вырвался за пределы этого измерения и времени. Светлана была сладкой, как майский мед. В порыве чувств и возбуждения рука Максима оказалась у нее под платьем, нащупывая влажное тепло. Их взгляды снова встретились.
– Не здесь, – промолвила она, часто дыша. – Поехали ко мне.
– Лучше в отель, тут рядом, на другой стороне парка, – сказал он, и, взявшись за руки, они быстро зашагали к двери. Максим не мог понять только одного: почему сейчас он никак не мог выкинуть из головы непонятный узор, который случайно заметил на правой стороне ее платья на уровне плеча.
Несколько минут – и они вышли на улицу. Шагая по аллее парка, они вдруг попали в сильный поток ветра, который, казалось, собрал в себе всю пыль города. Светлана даже глаза закрыла – песчаная буря больно царапала белки. Но Максим, проигнорировав колючую боль, устремил свой взгляд куда-то вдаль, поверх деревьев в парке. Он выпустил руку девушки и сделал глубокий вдох. Ветер усилился, засвистел в барабанных перепонках, проникая прямо в душу. «Приходи…». Несказанные слова погибли, так и не родившись, мысли выветрились безжалостным холодным потоком. Он стоял посередине аллеи и, подняв голову, раскрыл руки, словно взывая к чему-то. Шум вокруг был схож с шумом разрезающего тропосферу метеорита. В ласкающей агонии ощущений Максим уловил грядущую влагу.
