Он бормотал себе под нос, качая головой.
– Уважаемый сударь, – заговорил вновь другой, – я полностью согласен, что это было бы очень глупо. И самое ужасное во всем этом то, что попытками доказать себе, что есть и другой источник счастья, ты сам же и уничтожил то счастье, которым ты обладаешь, которое у тебя уже в принципе есть! Это печально и иронично, если не сказать больше.
– Иронично?
– Ты не находишь?
– До горечи.
– Надо было вовремя остановиться. Еще тогда, когда твоя жена в самом начале твоих «поисков» начала замечать странности и несоответствия. Она любит тебя, поэтому и закрывала какое-то время глаза на эти, ну, скажем так, мелочи. Хотя она намекала несколько раз, что подозревает о твоих встречах с кем-то… с другими. Надо было тогда прекратить эти дурные игры со своим самолюбием, дружище.
– Надо было, надо было, – Максим вновь стукнул себя по лбу. – Но я не мог, мать его так, не мог!
– Почему же, изволь спросить?
– Да потому, что каждый раз я не находил той «потенциальной возможности в будущем», альтернативы. Но я убежден, что она есть. Всегда все можно заменить, так уж устроен этот мир. Вот и продолжал свой поиск…
– …и почти уничтожил все, что тебе дорого. – Другой «Я» сделал вдох, который походил на шипение темного ангела из преисподней. – Суть человека в том, что он – вредящее самому себе существо, склонное к саморазрушению.
– Да уж, – Максим поднял голову, чтобы убедиться, что он на самом деле один, и вся эта беседа, этот диалог ведется исключительно в его разуме… с самим собой. И вообще, не спит ли он или бредит?..
– И твоя история лучше всего подтверждает это. Хе-хе! Это на самом деле иронично. Люди обречены уничтожать то, что больше всего любят, или то, в чем видят великую силу. А почему? Да потому, что думают, что попадут под влияние этой силы, будут зависеть от нее. Что она их завоюет, что она их подчинит полностью себе. Мелкие людишки всегда боялись чего-то более великого, чем они сами. Поэтому всегда лучше уничтожить, чем понять. Лучше избавиться от этой заботы и вернуться к своим повседневным и банальным делам. Зачем мучиться непониманием и догадками, когда можно все это уничтожить? Величие здесь не в ней, а в самих твоих чувствах. Именно по этой причине Каиафа не помиловал тогда Иешуа в его последнем разговоре с Понтием Пилатом и на заседании Синедриона послал мудреца на «великую казнь». Иешуа внушал Каиафе благоговейный страх и ужас.
Мысли беспорядочно пытались забраться в голову и роились сумасшедшим потоком слов и фраз. Но в этом потоке Максим выловил одну устойчивую и уже совершенно новую мысль. Она осенила его и разрезала пополам, потом собрала в одно целое, и он прозрел.
