Он спустился вниз и направился в сторону кухни. Качнул головой, чтобы отбросить мысли, которые настигли его на ступеньках, – как будто он упустил что-то важное, как будто мог промахнуться, как Ловчак в цирке. Тогда не миновать запаха крови. Капли на багровом ковре арены могут оказаться на белом мраморе пола.
Свежесть из открытого окна ударила в ноздри дождевой влагой. Он нехотя втянул ее в себя. На кухне Максим не обнаружил ни жены, ни горячего кофе. «Что-то не так», – холодная мысль ворвалась в сознание и льдом пронеслась по венам.
Еще один глубокий вдох и взгляд, брошенный направо, в сторону гостиной. Ксения была там. Она сидела на стуле и смотрела в никуда.
Что-то не так, что-то произошло.
Максим сделал несколько шагов в направлении гостиной, потом остановился как вкопанный, пытаясь осознать происходящее.
Промахнулся?
Нет.
Здравый смысл на какое-то время исчез, паника процарапала тоннель безысходности в его воспаленном мозгу. Максим напрягся.
– Что это? – разрезал пространство голос.
Ох, как не хотел он услышать этот вопрос. Больше всего на свете не хотел.
Паника опять зашевелилась, но Максим быстро перерезал ей гортань. Надо оставаться хладнокровным и спокойным, ведь он, в конце концов, ничего плохого не сде…
– Я с тобой разговариваю, Любимов. Что это? – Ксения смотрела на него в упор, держа в руке какой-то бумажный клочок.
Секундная пауза показалась ему вечностью. Ксения небрежно расслабила пальцы, и бумажка упала на стол; ее тут же подхватил сквозняк и, как нарочно, понес в сторону Максима. Приземлилась она в нескольких сантиметрах от его правой туфли. На обрывке салфетки из бара коряво черной шариковой ручкой был написан номер мобильного телефона, а ниже шли слова: «Скоро увидимся, красавчик. Джина». И в довершение всего – вульгарный отпечаток губ в красной помаде. Поцелуй.
«Ядрена вошь! Какого хрена?! Как я мог про это забыть?!».
Максим еле сдержался, чтобы не садануть ногой по вазе, стоявшей в гостиной на мраморном полу. Он бы с превеликим удовольствием проехался по ней каблуком, разбивая вдребезги. Хоть бы один пинок, один маленький удар – и уже стало бы лучше.
«Держи себя в руках, спокойствие».
Вот и промахнулся!
Нет.
«Ваза… так хочется въехать по ней туфлей…».
Но вместо этого Максим медленно нагнулся и поднял клочок салфетки с пола. Прошел к столу.
– Я могу…
– Не надо. Не хочу слышать, понял? Не хочу! Ты достаточно кормил меня ложью все это время, а я как дура, как последняя дура старалась верить тебе, потому что я хотела верить тебе. Но я не желаю больше слышать твоих оправданий и объяснений! «Я могу объяснить все… Пожалуйста, дай мне минуточку, чтобы объяснить…». Бла… Бла… Бла… Не надо… Не надо больше кормить меня своими оправданиями и объяснениями.
