Григорий Иванович спрятался за угол и стал ждать.
— Ну, идите, — продолжал мужчина. — В следующий раз узнайте побольше о ее начальстве. И главное, о чем она там печатает на машинке, какие новости есть в чека… Все. Прощайте.
«Кто эта женщина? Вероятно, домохозяйка, у которой квартирует наша машинистка Зоя Федоровна… Сверток… Фотография…» — подумал Северин.
Из-за угла показался высокий мужчина и, озираясь, пошел по направлению к центру города. Григорий Иванович шел за ним на расстоянии шагов двадцати.
Неизвестный «спаситель» России вышел на людную улицу. Прежде чем он скрылся в толпе, Северин успел заметить на его лице черную креповую повязку, прикрывающую левый глаз.
Через два дня в ЧК пришел вольнонаемный служащий миссии международной организации Красного Креста и Полумесяца.
— Богдан Богданович Злыдень, — представился он Северину.
— Слушаю вас.
И старый чиновник рассказал о появлении подозрительного жильца во флигеле керакозовской усадьбы. Этот странный жилец выходит из дому тайком и только ночью, возвращается под утро. Особые приметы? Пожалуйста: черная повязка на левом глазу…
Северин пожал посетителю руку, попросил его о своем визите в облчека никому не говорить.
— Слово бывшего дворянина! — горячо сказал Богдан Богданович, кланяясь по-военному, одной головой.
В тот же вечер Григорий Иванович пригласил к себе помощников — Тембола и Аршавеля. Оба они высказали мысль, что за одноглазым нужно установить длительное наблюдение и не брать его, пока не раскроются все его явки.
— У нас нет времени для длительных наблюдений…
И особый уполномоченный решил арестовать одноглазого, но таким образом, чтобы не знала ни одна живая душа.
— Тогда мы никого не «спугнем», — заключил Северин. — Он будто бы заболел. С помощью этого человека попытаемся установить связи, будем посылать своих людей с его рекомендательными письмами и заданиями к исполнителям. Ясно, что это — не рядовой «возрожденец», а один из главарей…
— Разве есть такие данные? — спросил Тембол.
— Есть. Простой смертный заговорщик не стал бы интересоваться мной и тем, что печатается на машинке в облчека.
— Я ничего не понимаю, Григорий Иванович, — возразил Саламов.
— Потом поймете. Меньше надо сидеть в кабинетах.
— Вы нам с Темболом и так не даете сидеть — ни днем, ни ночью… — усмехнулся Гогоберидзе.
— Вот и отлично. Итак, сегодня идем в гости к незнакомцу с черной повязкой.
…Выслушав до конца рассказ Знаура обо всех его приключениях, Григорий Иванович минуты две-три о чем-то напряженно думал.
