Можно не слышать, можно не слушать, но от этого она не перестанет быть.
Вот сколько возникает вопросов, и отсюда следует первый вывод: без философии все-таки нельзя. Лозунг «Долой философию, давайте, засучив рукава, возьмем вилы и…» привел его автора к полному абсурду, вернее, привел туда, откуда он и исходил. Это — тот же инженер Иванов, о котором шла речь выше, для которого проблема покоя и безопасности закрывает все остальное. Это — примитивный взгляд на борьбу с преступностью как на набор все более ожесточающихся и, следовательно, — к сведению тов. Иванова — ожесточающих репрессий. При этом некоторые иногда ссылаются на Ленина. Да, Ленин требовал суровой борьбы со всякими врагами, и в том числе, конечно, с преступниками. И правильно требовал! Но он также настойчиво говорил о воспитании и борьбе за нового человека. Отвечая на меньшевистские «аргументы» о несвоевременности революции из-за неподготовленности, невоспитанности народа, он говорил, что мы вынуждены иметь дело и строить новую жизнь с тем живым человеческим материалом, который дала нам история, и в процессе изменения жизни будут меняться и люди. Этот процесс продолжается, этот процесс, может быть, усложняется, но с тем большим вниманием и настойчивостью, вдумчивостью и заботой мы должны бороться за каждого человека. И в этой борьбе мы прежде всего должны решительно отбросить, как совершенно порочную, ту, с позволения сказать, «философию», согласно которой, очищаясь от навоза, нечего жалеть и попадающиеся здоровые зерна.
А где мера этому «очищению» и где критерии?
Это — порочная философия, «философия без философии», без истории и перспективы. А для борьбы за нового человека нужна и человечная философия.
Передо мной полное трагизма письмо — отклик на одну из статей в «Литературной газете» о борьбе с преступностью. Пишут отец и мать, старые члены партии: «В день, когда была помещена статья, мы похоронили сына, лейтенанта, летчика-истребителя, Щеглова Роблена Владимировича. Возвращаясь поздно вечером из дома офицеров, он услышал крик женщины, бросился ей на помощь и в борьбе с хулиганами был убит». И еще не пережив до конца горечь утраты, родители-коммунисты имеют мужество писать: «Могут сказать, что гибель сына придает нам некоторую пристрастность к этому вопросу. Возможно, она будет иметь место, но нам искренне хотелось бы избежать этой пристрастности и объективно оценить события, которые имеют место сегодня, тем более что сына нам никто не вернет и никакое сочувствие не поможет нашему горю. Но из нашего несчастья надо сделать серьезные выводы и извлечь уроки».
