- Убить его? - Большой, пропитанный табачной веленью палец Трофима кривится в сторону жеребенка.
Кобыла выворачивает кровянистое глазное яблоко, моргает и насмешливо косится на хозяина.
x x x
В горнице, где помещался командир эскадрона, в втот вечер происходил следующий разговор:
- Примечаю я, что бережется моя кобыла, рысью не перебежит, наметом не моги, опышка ее душит. Доглядел, а она, оказывается, сжеребаиная... Так уж береглась, так береглась... Жеребчик-то масти гнедоватой... Вот...рассказывает Трофим.
Эскадронный сжимает в кулаке медную кружку е чаем, сжимает так, как эфес палаша перед атакой, к сонными глазами глядит на лампу. Над желтеньким светлячком огня беснуются пушистые бабочки, в окно налетают, жгутся о стекло, на смену одним - другие.
- ...безразлично. Гнедой или вороней - все равно. Пристрелить. С жеребенком мы навродь цыганев будем.
- Что? Вот и я говорю, как цыгане. А ежели командующий, что тогда? Приедет осмотреть полк, а он будет перед фронтом солонцевать и хвостом этак... А? На всю Красную Армию стыд и позор. Я даже не понимаю, Трофим, как ты мог допустить? В разгар гражданской войны и вдруг подобное распутство... Это даже совестно. Коноводам строгий приказ: жеребцов соблюдать отдельно.
Утром Трофим вышел из хаты с винтовкой. Солнце еще не всходило. На траве розовела роса. Луг, истоптанный сапогами пехоты, изрытый окопами, напоминал заплаканное, измятое горем лицо девушки. Около полевой кухни возились кашевары. На крыльце сидея эскадронный в сопревшей от давнишнего пота исподней рубахе. Пальцы, привыкшие к бодрящему холодку револьверной рукоятки, неуклюже вспоминали забытое, родное - плели фасонистый половник для вареников. Трофим, проходя мимо, поинтересовался:
- Половничек плетете?
Эскадронный увязал ручку тоненькой хворостинкой, процедил сквозь зубы:
- А вот баба - хозяйка - просит... Сплети да сплети. Когда-то мастер был, а теперь не того... не удался.
- Нет, подходяще,- похвалил Трофим.
Эскадронный смел с колен обрезки хвороста, спросил:
- Идешь жеребенка ликвидировать?
Трофим молча махнул рукой и прошел в конюшню.
Эскадронный, склонив голову, ждал выстрела. Прошла минута, другая выстрела не было. Трофим вы вернулся из-за угла конюшни, как видно чем-то смущенный.
- Ну, что?
- Должно, боек спортился... Пистон не пробивает.
- А ну, дай винтовку.
Трофим нехотя подал. Двинув затвором, эскадронный прищурился.
- Да тут патрон нету!..
- Не могет быть!..- с жаром воскликнул Трофим.
