Белорусский вопрос возник на конференции в связи с предложением советской делегации провести восточную границу по линии Керзона, с отступлением в пользу Польши в районе Белостока и Холма. В ответ польская делегация обратила внимание на то, что «польский элемент простирается далеко за линию, предложенную советской делегацией», и что она практически полностью совпадает с линией раздела Речи Посполитой в 1795 г., поэтому оскорбляет национальные чувства поляков [313, s. 15]. В развитии дискуссии о судьбе восточных кресов, Я. Домбский, руководитель польской делегации, подчеркнул факт признания польским руководством в лице Ю. Пилсудского права на самоопределение народов Литвы, Украины и Беларуси, и это при том факте, что Польша владела «несомненными историческими правами» на эти территории и могла бы «их присоединить без проблем» [414, s. 5].
На это председатель российско-украинской делегации К. X. Данишевский заметил, что ссылка польской делегации на «исторические права» означает, что Польша считает себя «наследницей грабежей» шляхетской Польши XV–XVIII вв. и желает снова надеть кандалы на рабочих Украины, Беларуси, Литвы и Латгалии, где польское население представлено исключительно помещичьим классом. Тем не менее, Я. Домбский настаивал на том, чтобы интересы польского населения учитывались при решении судьбы этих территорий, также напомнил о январских обещаниях советской стороны не переходить линии Дрисса – Дисна – Полоцк – Борисов [80, с. 308–311].
23 августа 1920 г. на третьем заседании мирной конференции в Минске была озвучена польская декларация, которая стала своеобразным ответом на мирную программу, представленную российско-украинской делегацией. В ней польская сторона обвинила советское руководство в нежелании признать независимость и суверенность Польского государства, в проведении агрессивных действий, которые были направлены на установление протектората России над Польшей, как во времена Петра I и Екатерины II. Намерения советской стороны осуществить редукцию военных единиц польской армии характеризуются как проявления империализма, так как следом не происходит сокращение количества Красной Армии. Советские мирные предложения называются «условиями победителя, который не имеет право осуществлять диктат» [80, с. 319]. Кроме этого польская делегация предложила отказаться от взаимной выплаты расходов по польско-советской войне 1919–1920 гг. В качестве линии разграничения между сторонами была предложена линия, которая является исторически обоснованной, при учете интересов польского элемента, а не та, которая почти полностью совпадает с линией третьего раздела Речи Посполитой. Народам, проживающим между Польшей и Россией, предусматривалось предоставить право на демократическое самоопределение, правда, не указывалось каким образом оно будет реализовано. Настаивала исключительно на двусторонней демобилизации, против создания рабочей милиции и передачи части своего вооружения советской стороне.
