Советско-польские переговоры 1918–1921 гг. и их влияние на решение белорусского вопроса | страница 51



27 марта 1920 г. на адрес Народного комиссариата иностранных дел РСФСР от Министерства иностранных дел Польши поступила нота с согласием начать мирные переговоры с 10 апреля 1920 г. в Борисове. Польское руководство предложило остановить военные действия исключительно в секторе предмостового укрепления Борисове за 24 часа до прибытия советских уполномоченных [78, с. 428]. На следующий день от советской стороны была получена нота, которая содержала просьбу о распространении перемирия на весь отрезок фронта. Дальнейшая дипломатическая советско-польская переписка (1, 2, 23 апреля 1920 г.) сводилась к уточнению места переговоров (Петроград, Москва, Варшава, город в Эстонии, Белосток, Гродно) и установлению перемирия на всем отрезке фронта или на конкретном его участке. Согласно записке И. С. Уншлихта в ЦК РКП(б) от 25 апреля 1920 г., сообщалось, что факт ведения советско-польских переговоров в населенном пункте, размещённом на территории Литвы или Беларуси положительно повлияет на общую революционность масс [224, с. 66–68].

Безрезультатность отмеченной переписки отчетливо отображала нежелание сторон начать переговорный процесс, осуществление выбора в пользу военной альтернативы. Так, в начале марта 1920 г. польские войска начали продвижение вглубь украинских земель; заняли также Калинковичи и Мозырь, Овруч, Коростень. К военной кампании готовилась и советская сторона, не только путём укрепления Западного фронта (7-я армия и часть 45 дивизии), но и через ведение широкой агитационно-пропагандистской кампании среди польского войска. В телеграмме Л. Д. Троцкого Э. М. Склянскому от 9 марта 1920 г. отмечалось, что продвижение польских войск необходимо интерпретировать двояко: или как желание начать переговоры, но после достижения определенной линии, или как провокацию советской стороны на военные действия, чтобы выставить Советскую Россию в качестве агрессора [224, с. 57]. Поэтому позиция советского руководства о начале военного наступления характеризовалась чрезвычайной осторожностью, направлена была на продолжение реализации тактики «мирного наступления».

Согласно записке Политбюро ЦК РКП(б) о ситуации в Польше от 21 апреля 1920 г., политика советского правительства сильно влияла на трудящиеся массы, а также на многочисленные прослойки общества, которые стали более поверхностно относится к большевикам, что возможно повлияет на общее настроение в польском войске и на ход мирных переговоров [224, с. 56, 61–65]. В ответ на советскую тактику «мирного наступления», ведения широкой агитационной работы, польская сторона также активизировала свою пропагандистскую работу среди частей Красной Армии путем распространения листовок «Мирные условия Польши!», в которых размещалось воззвание о начале мирной работы, демобилизации, обвинения руководства Советской России в умолчании основных условий перемирия, предложенные польской стороной. Пропагандировался «мир без аннексий и контрибуций», кроме этого направлялось воззвание к правительству РСФСР признать право самоопределения для всех народов, отказаться от территорий, «которые были захвачены императрицей Екатериной в 1772 г.» [197, л. 88].