— Для того и пришел. — Я повольготнее устроился на очень и очень мягком диване. — Мой человек сказал мне, что у вас есть предложение…
— От которого невозможно отказаться? — лукаво прищурился Рувим.
— От любого предложения возможно отказаться, а если загоняют в угол — то это уже не предложение, это по-другому называется, — пожал плечами я. — Ну, или мне просто везло.
— Это афоризм, — пояснил Рувим.
— Тем не менее. Афоризмы — это прекрасно, но я сначала предпочитаю решить все деловые вопросы, а потом уже шутки шутить.
— Разумно, — кивнул Рувим. — Друже Сват, я так понимаю, Лев сказал тебе, что наша зона интересов — это река.
— Сказал, — не стал скрывать я.
— Река, вода — это все. — Рувим встал с дивана и прошелся по комнате. — Наши народы — я имею в виду тех, кто объединился в моем доме, — в большинстве своем испокон века жили около воды. Вода накормит, вода напоит, вода остановит врага, вода спасет друга. Остальные дома борются за землю и каменные здания — я считаю это глупостью. Дома — разрушатся, земля — истощится, а река пребудет вовеки. И я, друже Сват, хочу сделать эту реку собственностью моего дома.
— Желание понятное, более того — разумное, — я склонил голову к плечу. — Но вся река на один дом — не многовато ли? И что делать тем, кто уже на ней живет? Например — мне и моей семье? Я имею на нее такое же право, как и любой другой.
— Нет-нет, ты неверно меня понял, — замахал руками Рувим. — Да и как можно захватить всю реку, тем более, что я не знаю даже где ее верховья, где она начинается. Нет, про всю я речь не веду, но вот об определенном отрезке ее ведь можно говорить? Правда — очень длинном отрезке.
— Опять же — утопия, — пожал плечами я. — Ну хорошо — поставите вы у берега табличку — «Река моя». Так что, какой-нибудь голландец или пакистанец не смогут пойти и выловить из нее рыбу-другую без спроса? Да они, может, и читать-то не умеют на чужих языках, по крайней мере — пакистанец. Да и плюнут они на нее, даже если прочтут. Я бы — плюнул.
— Уффф, — Рувим почесал затылок. — Это я неверно объясняю. Нет-нет, никто не говорит о том, чтобы монополизировать реку со всей ее рыбой, раками и прочими водорослями. Я говорю о практическом ее аспекте — торговля, сопровождение караванов, рынки я хочу на обоих берегах открывать, которые будут работать исключительно под протекторатом моего дома. Причем не один рынок, не два — а много.
Ну что, мысли сходятся, я о чем-то таком уже думал. Но вот «моего дома» — это не есть хорошо. Мы — не его дом.
