— Хорошо, что мне не пришло в голову захватить вас в Хейвуд-трест на нашу обычную партию, — Лэйд покачал головой, — Вы, должно быть, самый паршивый игрок в покер что в том мире, что в этом. Ну же, выкладывайте.
Уилл сдался. Напряженные плечи немного обмякли.
— Вы правы, мистер Лэйд. С моей стороны было бесчестным навязывать вам свое общество, не сообщив истинной причины.
— Так сообщите! — бросил Лэйд нетерпеливо, — И, Бога ради, человеческим языком, от ваших старомодных оборотов у меня делается мигрень!
— Всему виной одно слово. Одно-единственное слово, которое я услышал неделю назад и которое с тех пор неотступно следует за мной. Полагаю, и будет следовать, пока я не разгадаю связанную с ним загадку. Это в высшей степени странное слово, хоть и звучит довольно обыденно. И, полагаю, вам оно знакомо.
Лэйд знал, какое слово услышит — еще до того, как оно было произнесено.
— Альбион.
Одно-единственное слово. Короткое, невыразительное, но Уилл произнес его так весомо, будто в нем одном содержались все самые веские причины мира.
— И что это значит? — ворчливо осведомился Лэйд, смерив его неприязненным взглядом, — Решили испытать мое чувство сентиментальности? Поверьте, за возможность вернуться в старую добрую Англию я заплатил бы куда большую цену, чем один мизинец.
— Я имел в виду не Англию, мистер Лайвстоун. Я имел в виду Альбион[37].
Уилл внимательно наблюдал за ним, точно ожидал какой-то реакции. Точно думал, будто это слово было каким-то особым ключом, отпирающим замок под названием «Лэйд Лайвстоун». Лэйд устало усмехнулся.
— Разве это не одно и то же? — безразлично спросил он, — Нашу досточтимую родину часто называют Туманным Альбионом.
— Не одно и то же, — твердо сказал Уилл, — И вы это знаете. Впервые я услышал это слово дней шесть или семь назад, вскоре после того, как познакомился с полковником Уизерсом. Прозвучало оно, надо сказать, достаточно внезапно, так что даже не сразу обрати на него внимание. Это случилось в беседе с мистером Шеппардом, старым плотником.
— О, Шеппард, — Лэйд не сдержал усмешки, — Надо было догадаться, что хитрая крыса полковник Уизерс не преминет свести вас с этим хитрым выпивохой. Он тоже в некотором роде достопримечательность Нового Бангора, как и я сам. Прожил здесь двадцать лет, но сохранил свой человеческий облик в неизменном виде. К слову, он такой же плотник, как я — архиерей. Плотников их стезя редко приводит в Тайберн[38], а вот Шеппарда едва не привела. Говорят, он был самым дерзким взломщиком в Лондоне. Четырежды бежал из тюрем и едва не оказался на эшафоте. Но и после этого не образумился — сбежал на первом же выходящем из порта корабле, выдав себя за матроса. Знал бы он, чей зов он в этот миг услышал, наверняка добрался бы до Тайберна на своих двоих, купив перед этим на последний шиллинг десять футов веревки и кусок лучшего мыла…
