– А то как же! Думаю, настоящий умелец сотворил эту штучку, если вы о нашем городе. Яша Сиплый, он же Яков Семенович Туркин. Знатным медвежатником был, да только, говорят, завязал давно. Мне его несколько раз брать приходилось, я все его упрашивал, чтобы с постыдным занятием покончил.
«У тебя, Яша, руки золотые, – говорил я ему. – Хочешь, по моей протекции на завод пойдешь?»
А он лыбился в ответ:
«Да засмеют меня, товарищ майор».
Ротов, не веря своему счастью, чуть не опрокинул чашку с чаем:
– Значит, Яков до сих пор жив?
– Надеюсь, – пожал плечами следователь. – Он на десяток лет помоложе меня будет. Слыхал, тоже дачу себе выстроил и там поселился бобылем. Оно и понятно: вору семью иметь запрещается.
– А адрес, адрес его знаете? – спросил Морозов с придыханием и чуть не подавился печеньем.
– Адрес вам ничего не стоит узнать, – улыбнулся Федор Иванович. – У вас нынче технологии – куда нам… Яков Семенович Туркин – неужели таких в нашем городе много?
– Вы молодец. – Сергей достал мобильный и набрал номер дежурного. – Слушай, Вася, будь так добр, распорядись, чтобы мне пробили адрес некоего Якова Семеновича Туркина. Да, Туркина. Хорошо, жду.
– Вот видите, – улыбнулся хозяин. – Компьютер вам что хочешь выдаст. А нас раньше только ноги и выручали.
Морозов хотел ответить, что и им приходится много бегать, но тут раздался звонок, и Василий быстро заговорил:
– Записывай, Коралловая, десять. Частный дом.
– Это понятно. – Баскетболист поблагодарил коллегу и повернулся к Николаю: – На Коралловой живет.
– Гляди, как вам повезло, – усмехнулся Федор Иванович. – Коралловая от меня недалеко. – Он повел оперативников по оранжевой дорожке. – Вон тропинку видите? Пройдите по ней до обрыва, а потом направо свернете и еще метров пятьсот. С частных домов, в которые вы упретесь, Коралловая и начинается. – Он потер руки и прищурился: – Ты смотри, разбойник неподалеку от меня примостился. Надо же, и не встретились ни разу. А раньше частенько пересекались. Может, и правда завязал?
Оперативники попрощались с гостеприимным хозяином и пошли по чрезвычайно узкой тропинке, змейкой извивавшейся между частными домами. Она виляла то вправо, то влево, заставляя бедняг перепрыгивать через канавки и спотыкаться о выпиравшие булыжники. Им уже не казалось странным, что местные жители, явно не бедствующие, не живущие на доходы от виноградника и огорода, не хотели заасфальтировать этот кусочек земли, по которому, кстати, чуть ли не каждый день ездили их недешевые автомобили. Чем богаче человек, тем лучше он считает деньги, и ничего с этим не поделаешь.
