Когда мы наконец оказались на велостоянке возле больницы, я почувствовала разочарование – слишком коротким был наш путь от музея (через полгорода!). Я сказала: «Ну вот мы и пришли!» или еще что-то в этом роде. На самом деле мне хотелось, чтобы наша прогулка продолжалась и продолжалась. Я знала, что должна увидеть тебя снова, и ждала, что ты пригласишь меня куда-нибудь еще. Так бывало всегда. Мужчины, которых я знала до тебя, неизменно стремились повторить удачный опыт, и если не говорили этого впрямую, то, во всяком случае, самоуверенно полагали продолжение чем-то само собой разумеющимся.
– Мне было очень приятно, – проговорил ты наконец. Только это ты и сказал. Ничего больше. И все же мне показалось, что те часы, которые мы провели вместе, стали для тебя чем-то особенным, на что ты и надеяться не мог.
– Мы еще увидимся?..
Этот вопрос задала я. До тебя я бы никогда ничего подобного не сделала. Но в тебе было что-то, отчего многочисленные колесики сомнений и тревог, безостановочно жужжавшие у меня в голове, вдруг остановились, замерли. Навсегда или на время я тогда не знала, и все-таки это было прекрасно. Я вдруг почувствовала, что могу делать что хочу, могу руководствоваться не расчетом, а инстинктом, который ни за что меня не подведет. Я почувствовала, что могу быть собой, а не тем, чем кто-то там желает меня видеть.
До этого нашего свидания я на протяжении всей своей жизни прилагала огромные усилия, стараясь быть хорошей. Сначала я хотела быть хорошей дочерью – ну или, по крайней мере, достаточно хорошей, чтобы соответствовать строгим стандартам моей матери, ибо только так я могла надеяться убедить ее не бросать нас. В колледже я старалась стать «своей в доску» – человеком, с которым хотели бы подружиться все вокруг, «отличной девчонкой», с которой хотели бы гулять все парни. Когда же парень у меня появился, я постаралась сделать все, чтобы у него не возникло никаких сомнений: я и есть тот самый человек, с которым можно без опаски строить длительные отношения. Я из кожи вон лезла, чтобы казаться хорошей, хорошей, хорошей…
И тут появился ты. С того самого момента, когда на велостоянке возле больницы я сказала тебе то, что думала (и пропади пропадом все остальное!), все мои желания казаться лучше куда-то испарились. Мне хотелось только одного: любить тебя и быть достойной твоей любви. Мне надоело ловить призрачное, ускользающее счастье. Хотелось успокоиться, с головой погрузившись в любовь человека, лучше которого я никогда не встречала. Ты всегда был лучше меня, Фрэнк. И наша жизнь была такой счастливой главным образом благодаря тебе.
