Хотя, в моем случае о наслаждении речи не идет.
Я устроилась поудобнее и подставила Клариссе руку:
– У тебя все получится!
В вену она вошла быстро и не больно. Под моим руководством произвела все настройки, но прежде чем нажать заветную синюю кнопку, спросила:
– А не навредим?
– Для человека, который режет со мной людей, ты задаешь странные вопросы. Нажимай, все получится!
Не признаваться же, что сама волнуюсь! Обычно мы с Клифордом тестируем изобретения, прежде чем применять на живых людях, но тут экстренный случай.
До поздней ночи под контролем Клариссы мы проводили уникальную для Тэйлы операцию: переливание части крови и очистку имеющейся. Может, во мне и нет ни капли крови Ортингтонов, зато теперь в виконте литр с лишним моей. Он с гордостью и полным правом может именоваться отныне: сэр Кристиан Воробушкин.
– Леди Джулия, почему вы не ушли? – устало спросила целительница. Луна уже светила высоко в небе, поглядывая на нас из распахнутого окна. Свежий ветер приятно холодил, отвлекал от бешеной тахикардии. – Он же не пощадит вас, когда поправится. Несмотря на вашу помощь.
О которой не узнает. Я не планировала рассказывать ему о некромагии, да еще с кровью! Отделаюсь общими фразами, наслаждаясь ромашковым чаем. Даже арестантам положено кушать, а я леди, в этой мелочи он не откажет. Насилу улыбнулась и задала встречный вопрос:
– А ты почему пришла? Тебя могли поймать и бросить в темницу.
– Остальные меня не выдали, защитили. Я не могла иначе, – девушка пожала плечами и откинула за спину белоснежные локоны.
– Вот и я поэтому. Не могла иначе.
Перед рассветом самые тихие часы. Стража либо нагло дрыхнет, либо клюет носом и вполне способна спутать худую девушку в черном плаще с тенью, поэтому Кларисса ушла под утро, когда убедилась, что пациент вне опасности. Здоровый мужчина, сильнейшие для Тэйлы антибиотики, свежая кровь и магия целительства – у синегнойной палочки и шанса не было. А на Земле говорят, что зараза к заразе не прилипает. Наглая ложь, прилипло же к виконту…
Кларисса ушла, а я забыла ей рассказать о втором правиле гемотрансфузии от живого человека: помни о доноре. Сказать, что мне было плохо – сильно приукрасить. Трясущимися руками облачилась в ночную сорочку и, едва разбирая, где пол, где потолок, а где стены, легла рядом с сэром Кристианом… на пушистый ковер. Поднялась, нащупала кровать и хотела честно проверить жизненные показатели, даже приложила ухо к груди его милости, но помню только один размеренный удар и пустоту.
