То, что она ощущала, было безумием. Опаляющим безумием, которое почти подавляло сознание. По краю памяти мелькнул год, который прошел в тумане фальшивого брака – мелькнул и растаял. Его испепелило пламя, что сейчас пульсировало огненным сгустком внизу живота.
– По…жалуйста… – выдохнула Дайна куда-то во тьму. – Пожалуйста…
Она не понимала до конца, о чем просит. Зато Валентин понял – мягко приподнял ее бедра, и Дайна почувствовала сначала осторожное прикосновение, а затем резкий толчок – туда, в пылающую точку между ее ног.
На несколько секунд ей стало больно. Потом Валентин начал двигаться, и от каждого его движения по телу плыла волна густого сладкого удовольствия. Кровать под ними скрипела и ходила ходуном, и Дайна внезапно поняла, что подается навстречу чужой плоти, заполнившей ее до краешка.
Это сводило с ума.
Прикосновения, плавные и неторопливые, стали резкими, нервными, рваными.
Поцелуи, осторожно-изучающие поначалу, сделались беспорядочными, даже грубыми, почти укусами.
Ритм, в котором они двигались вдвоем, превратил их в единый организм, в одно существо.
Это было безумие, и Дайне хотелось утонуть в нем.
А потом огненная точка взорвалась, и принцесса забыла обо всем. Чуть позже она почувствовала, как в ней пульсирует горячее семя, и вскоре Валентин со вздохом уткнулся влажным лбом в ее плечо.
Дайна опомнилась через несколько минут, когда сладкое марево истомы отступило, позволяя ей дышать. Валентин осторожно обнимал ее, неспешно поглаживая по бедру, и это прикосновение словно говорило: ты другая. Ты теперь совсем другая.
– Я не знала, что это… вот так, – выдохнула она. Пальцы невидимого в темноте мужчины пробежались по ее плечу, и Дайна почувствовала, как проваливается в сон.
– Да, – усмехнулся Валентин. – Это вот так.
Сквозь мрак проступали очертания предметов. Где-то вдали всхлипнула музыка и стихла.
Мир возвращался к себе, вновь становился устойчивым и привычным.
«Не влюбляться в него, – подумала Дайна. – Господи, пожалуйста. Не дай мне в него влюбиться».
Глава 2
Человек в серебряной маске
Это было просто.
Отработано. Привычно.
Плавно провести рукой по воздуху, а потом смотреть в зеркало на то, как скорлупа маски стирает его лицо. Сегодня в ней было серебро – оно позволяло успокоиться. Наложить на себя привычные оковы равнодушия и провести еще один день.
По давней привычке Валентин поднялся в пять утра. Принцесса спала на животе, уткнувшись лицом в подушку, и ее обнаженная спина казалась высеченной из розового валийского мрамора. Какое-то время маг любовался тем, как она спит, потом отправил заклинание, и вокруг Дайны закружились белые нити тумана, собираясь в ночную сорочку.
