Мы заходим втроем. Все под кайфом. У Шона за ухом свежий «косяк». Мы с хохотом валимся на кровать. Шон вынимает из-за уха «косяк», прикуривает, делает глубокую затяжку и передает его по кругу. После третьего раза я понимаю, что я под завязку. Элла тоже. Мы все начинаем смеяться. Мы знаем, к чему это ведет.
«Расслабься», — неожиданно говорит Онир, присоединяясь к нам.
Я чувствую руку Шона на своем бедре, поворачиваюсь и вижу, что он гладит бедро Эллы, — и меня тянет к ней, это желание инстинктивно. Я ищу ее губы. Мы целуемся. Наши губы — как бутоны, открытые и нежные. С привкусом выпитого джина. Вскоре я признаю, что ревности нет. То, что мы делим с ней Шона, кажется самым естественным на свете.
Шон наблюдает за нами. Раннер забирается в Гнездо.
«Хватит с меня, — говорит она. — Увидимся утром».
Шон ласково заправляет прядь моих волос за ухо, пальцами касается моей шеи. Гладит.
Я через голову стягиваю топ, расстегиваю блузку Эллы и снимаю с нее бюстгальтер. Теперь мы обе голые.
Я смеюсь, наверное, как мне кажется, от смущения. Шон шлепает меня по попе, а Элла прижимает свою ладонь к моей. Моя застенчивость угасает, как песня вдали. Сначала язык Шона принимается путешествовать от моих губ к губам Эллы и обратно, но потом он спускается вниз, к моим соскам. Шон мгновенно возбуждается, задирает свою майку и расстегивает брюки.
Я медленно склоняюсь над пьяной Эллой.
— Трахай меня, — шепчет мой Здравый смысл, глядя на меня затуманенным взглядом.
* * *
После всего я принимаю душ. Мой кайф истощился.
Слегка подрагивающими руками я открываю шкафчик, забитый кремами для и после бритья. Я прислушиваюсь, не раздастся ли из-за двери какое-нибудь упоминание моего имени, но там тишина, и я успокаиваюсь.
За корзину с грязным бельем засунут номер «Азиатских красоток», и я ощущаю постсексуальную боль между ног. Стараясь не замечать спазм в животе, я открываю журнал.
Вспышка.
«Эй ты, Сливная труба! А это правда, что ты можешь влагалищем стрелять пинг-понговыми мячиками? — кричит Росс, местный хулиган, балансируя на своем скейте. — Ну правда, а?»
Я игнорирую его и иду дальше. Он едет рядом со мной, к нему присоединяется приятель. На велосипеде.
Вспышка.
«А это правда, что тебя трясет, как вулкан Фуджи, когда ты кончаешь?»
Мальчишки смеются. Один отталкивается от земли, другой жмет на педали.
Вспышка.
У меня не хватает смелости сказать этому маленькому ублюдку, что вулкан Фуджи в Японии, а что я китаянка. Что Фуджи не извергался с тысяча семьсот седьмого года.
