— А какая ты плохая? — спрашиваю я.
Она замолкает.
Я жду.
— Насколько ты плохая? — повторяю я.
Ее ступни поворачиваются внутрь. Она мотает головой.
— Я хорошая девочка, — тихо шепчет она, — не такая, как Алекса.
Я понимаю, что произошло переключение.
— А что натворила Алекса? — спрашиваю я.
— Вчера вечером, — она делает паузу, оглядывается, настороженная и бдительная, — она пошла в то мерзкое заведение, в «Электру», со своей подружкой Эллой. Я наблюдала за ними из Гнезда.
Глядя на меня печальными, как у Бэмби, глазами, она подсовывает правую ступню под бедро левой ноги и закусывает губу.
— Ты, наверное, Долли? — решаюсь весело спросить я, отмечая, что мой голос звучит выше.
Она кивает.
— Рад познакомиться с тобой. — Я улыбаюсь.
— Я тоже, — излишне поспешно говорит она.
Я смотрю на золотые часы на письменном столе. Проклятье.
— Долли, — говорю я, — нам пора заканчивать, но я надеюсь, что ты скоро вернешься. Я был бы рад, если бы мы с тобой поболтали чуть подольше. Может, ты расскажешь мне о том мерзком заведении?
Она встает и быстрым движением заправляет непокорную прядь волос за ухо. Ее ступни все еще повернуты внутрь. Она указывает на дверь, как будто ждет разрешения уйти. Я кивком даю ей такое разрешение. Когда я поворачиваю дверную ручку, она возвращается в себя прежнюю. Ее плечи расправляются, и она быстро пятится, как мустанг, рвущийся на волю. Алекса улыбается так, будто ей дали разрешение занять в мире побольше места.
— До свидания, — говорит она.
* * *
Я открываю свой ноутбук — мною овладело любопытство. Желание побольше узнать о том мерзком заведении, куда вчера вечером отправились Алекса и Элла, заставляет меня напрячься.
На меня смотрит девушка с длинными рыжими волосами, с сильно подведенными глазами и с родинкой над верхней губой. Тонкая талия подчеркивает ее большую грудь, которую обтягивает белый топ с малиновым словом «Электра». Мой взгляд перемещается на крохотный, размером с чипсину «Дорито», шелковый треугольник ее стрингов.
Я быстро закрываю ноут.
Чтобы успокоиться перед приходом следующего пациента, я встаю и смотрю в окно. Неожиданно в моем сознании возникает образ Алексы. Она появляется в моем кабинете и превращается в самоуверенную версию самой себя с красной помадой на губах и на высоких каблуках. Я предлагаю ей сесть, и она, как дикий зверь, крадется в дальний угол кабинета. Ее глаза широко открыты, взгляд мечется. Внезапно она опять становится ребенком.
