Она даже подбила свои седые волосы, словно показывала, что ещё многое может, и если уж дело о мужчинах, то она, в конце концов, когда-то была безумно привлекательна…
Но дело было не в мужчине. На самом деле у Котэссы просто вызрел один срочный вопрос — и она никак не могла его не задать.
— Вы встречали когда-то, — промолвила она, — такое высокое дерево с листьями, похожими на кленовые, только больше, разлапистее, и у дерева будто бы более тонкая при этом структура — ствол я имею в виду? А кора похожа на кору берёзы, только там не бело-чёрный окрас, а по чёрному словно идут такие красивые серебристые и золотистые вензеля. Я подозреваю, что дерево колдовское, но не могу определить, что именно оно призвано делать.
— А! — махнула рукой старуха, да так бодро, что, наверное, не каждая молодая женщина смогла бы повторить её жест. — Проще простого. Странно, детка, что никто тебе не ответил, но молодёжь, видать, больно глупа пошла. Согласия это Дерево, милочка. Они редко когда растут, потому что старые, во время Войны почти всё вычистили. Да, колдовское. Я такое когда-то давно в парке видела, в столичном… Твоё не там?
— Нет, — покачала головой Котэсса. — А что не так с тем, что в парке столичном? С ним что-то важное связано?
— А! Да не очень. Под него мужчины всегда девок своих водили, чтобы голову им задурить. Под тем деревом никаких сомнений не остаётся, кивнёт — только бумажку успей подсунуть, чтобы крестик поставила. Вот ты письменная? Да! А маги в старину туда таскали неграмотных, чтобы они, глупые, покивали, а потом к ним в постель или ещё что сделали. Иногда так девок глупых заставляли детей своих отдавать, но то совсем уж давно было. Сейчас половину листьев изодрали на какие-то любовные зелья, — старушка браво присвистнула, — так что почти уж ничего и не осталось. Но коль надобно — то всё ещё какое-то короткое и не слишком значительное "да" можно выбить. Ну, и там, конечно, в любви объясняться очень удобно. Привёл, предложил — а как она тебе откажет, если тут такие вензеля сияют?
Котэсса перевела обвинительный взгляд на Сагрона.
— Да, — протянула она, — такое красивое место, а так нагло используют в своих интересах!
Старушка усмехнулась. Она, кажется, хотела пуститься в длительные воспоминания о том, как сама была молода и юна, как какой-то коварный злой мужчина обманул её под тем самым деревом, но повозка наконец-то остановилась, и она едва ли не впечаталась лбом в живот спящего напротив пассажира.
