– А заранее это сделать было нельзя? – спросила Алена.
– До того как я узнал реальное содержимое ящиков? – Я покачал головой. – Нет. Улететь из Меллинга с документами на сеялки, имея грузом двигатели для быстроходных катеров – это одно. Но попасться на несоответствии документов при таможенном или военном досмотре – это совсем другое. Сама подумай.
– Раньше ты обходился без таких сложностей, – заметила моя невеста.
– Раньше нам не приходилось соваться в зону боевых действий, – ответил я. – И такая подготовка была просто без надобности, хватило бы печатей любой несуществующей конторы-заказчика. Проверять же бдительность вояк мне совсем не хочется, тем более что в отличие от таможенников они будут рыть землю в поисках неувязок со всем возможным рвением. Не за жалованье же работают, а за призовые выплаты. Представляешь, сколько может стоить наш груз? А сама «Мурена»?
– Но ты все равно рискуешь.
– Рискую, – согласился я.
– Удивительно приличное место для контрабандистов, – с ноткой задумчивости произнесла Алена, разглядывая содержимое многочисленных полок и витрин и явно потеряв интерес к продолжению темы.
Что ж, согласен, мне и самому не хочется обсуждать этот вопрос. А потому… спасибо, милая, и оставим этот разговор.
– А чего ты ждала? – улыбнулся я. – Грязного темного подвала со входом, спрятанным за кучей мусора? Так подобные подозрительные места годятся лишь для твоих любимых авантюрных романов. А нормальные люди предпочитают комфорт.
Продемонстрировать свое «фи» в ответ на мою подколку Алена не успела, хотя и явно приготовилась, судя по очень уж характерному сопению. Но ее перебил новый участник беседы.
– А еще свет и тепло, – на неплохом русском заметил невесть откуда появившийся хозяин лавки, глядя на нас с хитрым прищуром. Коренастый, но на диво… компактный и даже с виду шустрый, словно капелька ртути. – Прошу заметить, нормальные люди терпеть не могут темные и сырые подвалы. Согласитесь, милая барышня, работать куда приятнее при свете…
– Господин Сигурдсон? – осведомился я под короткий кивок вынужденной согласиться с собеседником Алены.
– Он самый, молодой человек. Он самый, – добродушно усмехнулся хозяин лавки, вот только до глаз его улыбка так и не добралась. Что ж, ожидаемо. Настороженность и опаска – залог долгой жизни на воле. – А вы можете не представляться. Ни к чему мне это. Совсем ни к чему.
– Что ж… рад знакомству, уважаемый. – Я чуть склонил голову и, выудив из-за отворота бушлата сложенный вчетверо лист бумаги, протянул его собеседнику. – Прошу…
