— Милая моя, да разве Ореховы и другие крупные экспортные компании позволили бы им такое разрешение получить? — вздохнул шеф, как будто был слегка во мне разочарован. — Не говоря уже о том, насколько в нашем городе в принципе трудно оправдать какие бы то ни было генетические исследования, если только ты не работаешь на Военный флот…
«Но ведь они получили разрешение раньше, когда пытались вырастить экзотические фрукты в открытом грунте», — хотела сказать я.
И не успела, потому что мы услышали очень спокойный, какой-то неживой голос:
— Нарушители, стоять! Выйдите между рядами посадок и поднимите руки над головой!
Меня в этом голосе поразило то, что он был совсем молодым. Почти мальчишеским. Это совсем не вязалось с его безэмоциональностью.
Я быстро сняла рюкзак с плеча, прислонила его к стволу ближайшей генсосенки. Шеф либо затаится, либо сбежит, по обстоятельствам. Сама же я вышла между рядами сосен, как и было сказано.
Охранник стоял напротив меня, метрах в пятидесяти, ноги на ширине плеч. Лунный свет блестел в короткой щетине у него на голове, обрисовывал складки мешковатой одежды. Плечистый и мощный детина. На таком расстоянии и в темноте судить трудно, но я решила, что я ему чуть выше плеча, а по весу хорошо если в половину легче. Это, конечно, проблематично. Но, как говорила мадам Штерн, «у женщины всегда должны быть свои приемы».
В ее случае таким приемом была ядовитая шпилька, приколотая на шляпку. Мне он не подходил: я рассеянна, могу уколоться сама. Тем более мадам Штерн верила, что все девочки в ее заведении должны развивать свои собственные таланты, а не копировать находки старших.
— Простите, — проговорила я дрожащим голосом. — Тут… поезд убежал, а я никого не знаю в деревне… у вас дырка была в заборе…
— Нарушитель, поднимите руки над головой, — повторил неизвестный тем же ровным механическим голосом.
Он мне с самого начала показался странным, а теперь эта странность только усилилась. Допустим, Златовские окружили свои посадки проволокой, потому что их предприятие и в самом деле незаконное. Допустим, они поставили охрану из тех же соображений, из которых любой фермер охраняет свои посадки.
Но в охране наших садов и огородов ожидаешь увидеть какого-нибудь деда Егора в телогрейке и с ружьем, заряженным солью; в самом лучшем случае — скучающих розовощеких молодцов из частного охранного агентства. Этот же выглядел и говорил, как… Не знаю, я еще не встречала никого, кто бы выглядел и говорил так же!
