— Вот она симпатичная.
Этот эпитет вовсе не подходил к рыжей и гладкошерстной желтоглазой кошке — по виду обычной дворовой, ни намека на породу или даже природное изящество. Но она сидела и спокойно вылизывалась, тогда как остальные метались по клеткам и жалобно блеяли. Может быть, если шефу повезет и он получит долгожданного разумного сына или дочку, котенок тоже будет спокойным?.. Для меня это стало бы большим облегчением!
— Отличный выбор! — басом сообщил двухметровый усач в дорогом костюме, хозяин кошки. — Звездочка очень покладистая. И как раз сейчас в охоте. Пройдемте в номер? — он показал на дальний угол зала, отгороженный занавеской.
Пушистый хвост шефа, задранный было вверх, дернулся и опустился.
— Ну что ж, — вздохнул он. — Пойдемте. Анна, заплатите этому господину и идите… попейте кофе, пожалуй. Напротив гимназии есть замечательная кофейня.
* * *
Кофейня мне понравилась с порога: очаровательными разноцветными печеньями-макаронами, уложенными в многоярусную вазочку в витрине. Печенья-макароны — мои самые любимые, так и тают во рту!
Но стоят они совсем несообразно своему размеру и весу. Я вздохнула, зная, что возьму в лучшем случае песочное кольцо или, может быть, пирожок с повидлом.
Решительно миновав витрину, я толкнула тяжелую дверь с витражной вставкой, и мне сразу ударил в нос запах кофе. Пряный, с шоколадными нотками, он не просто стоял в воздухе — сам воздух в кофейне как будто был пропитан им!
Столы из темного дерева, многочисленные турки и изящные посудины с тортами в витринах — все это тоже сплеталось из восхитительного кофейного запаха. А легкие белые шторы на окнах — словно привкус молока…
Разумеется, получив такой удар по обонянию, я просто не могла больше бороться с собой, и, подойдя к прилавку, немедленно заказала самую большую чашку самого сложного напитка, со взбитыми сливками и шоколадной крошкой. Слегка опомнилась я только тогда, когда вежливый, словно вышколенный дворецкий, бариста спросил у меня:
— Чего желаете к кофе, сударыня?
Мрачно подумав, что к такому кофе я могу позволить себе только горбушку черного хлеба, я сказала:
— Нет, спасибо, это все. Сколько я вам должна?
К счастью, я вспомнила, что в таких заведениях, где сам подходишь и забираешь заказ, принято расплачиваться сразу: это все-таки не ресторация.
Бармен назвал цену. Мне показалось, что я ослышалась.
— Простите, вы не ошиблись? — спросила я, очевидно, выставив себя полной невеждой (да и невежей заодно… ух как я путала в пансионе эти два слова!). — Всего девять копеек?
