– Ты хоть представляешь себе, какие эта вещь дает мне возможности? – шипела Сешру. – Я уже весьма удачно использовала его, наслав на тебя душевный недуг. А сейчас я лишила тебя воли! Сейчас ты полностью принадлежишь мне!
Она сжала камешек в кулаке – и Тораку показалось, что сердце его вот-вот навсегда остановится.
Она разжала пальцы – и ему снова стало легче дышать.
Она засмеялась – и в ее дыхании он уловил знакомый гнилостный запах того корня, которым Пожиратели Душ доводили его до полного бесчувствия. «Так вот почему у нее язык и губы черные», – догадался он. И как только он мог считать ее красивой?! У нее ведь нет ни души, ни сердца! А там, где раньше билось ее сердце, осталось лишь некое темное пятно, лишь тень того, что когда-то было живым.
Сешру приподняла крышку корзины, и оттуда через край медленно даже не выползла, а вытекла крупная гадюка. Зигзагообразный темный рисунок был отчетливо виден на ее серебристой шкуре, лишенные век красные глаза змеи смотрели только на хозяйку.
Сешру взяла гадюку в руки, и та обвилась вокруг ее предплечья; черный язычок змеи так и мелькал, словно желая встретиться с языком колдуньи.
– Постарайся даже не дышать, – сказала она Тораку. – Укус этой гадюки куда опасней укуса любой из лесных змей. Ее укус способен убить…
И тут из корзины выползла вторая гадюка, черная, как безлунная ночь. Сешру показала ей камешек Торака, и раздвоенный язычок змеи, казалось, стал пробовать на вкус поверхность камня. Торак невольно затаил дыхание: у него было отчетливое ощущение, будто змеиный язык касается его кожи.
– Ты сам этого хотел, обладатель блуждающей души! – выдохнула Повелительница Змей. – Ты сам виноват в том, что оказался в моей власти. Ведь ты оставил этот камешек для того, чтобы я нашла его, верно?
– Нет! – прошептал он.
Ее глаза, казалось, прожигали его душу насквозь.
– Тогда зачем же ты сделал на нем этот рисунок?
– Это… подарок, – заикаясь, признался Торак.
– Кому?
– Одной девочке.
– Почему же ты забрал у нее свой подарок?
– Потому что мне нужно было дать ей знать, что я ушел навсегда… – Торак тщетно пытался выбросить из головы мысли о Ренн, но не успел: Повелительница Змей оказалась быстрее.
– Значит, ее зовут Ренн, – сказала она. – Кто такая Ренн?
С огромным трудом Торак заставил себя не смотреть ей в глаза – и тут же невольно уперся взглядом в топор из зеленого сланца.
Сешру, разумеется, перехватила его взгляд.
– Ага, значит, она дочь Фин-Кединна.
