— Не подумал… о чем?
— Мне двадцать шесть, тебе восемнадцать… и мы оба в этом городе восемнадцать лет.
— Что в этом такого знаменательного?
— В день твоего рождения… именно в этот день, я приехал сюда в кузове восемнадцатиколёсника, в первый час после полуночи.
— Тебя послушать, это нечто большее, чем совпадение.
— Именно так я и думаю, — подтвердил я.
— И что же это?
— Не знаю. Но что-то, сомнений у меня нет.
— Только не говори мне, что это судьба. Между нами ничего быть не может.
— Судьба — это не только романтические отношения.
— Просто не вплетай их в нее.
— Насчет романтики у меня нет никаких иллюзий. «Красавица и чудовище» — отличная сказка, но сказки бывают только в книгах.
— Ты не чудовище, а я не красавица.
— Что касается меня, — ответил я, — то моя мать чувствовала, что чудовище, если речь обо мне, еще мягко сказано. А ты… мнение беспристрастного наблюдателя.
Она ответила после раздумчивой паузы.
— Если мужчина чудовище, он чудовище сердцем, а в твоей груди бьется совсем другое сердце.
Ее слова тронули меня до такой степени, что я лишился дара речи.
— Пошли, Аддисон Гудхарт. Нам надо кое-что выяснить.
* * *
«Дж. Райан Телфорд, куратор редких книг и художественных коллекций» — гласила начищенная табличка на стене рядом с дверью его офиса.
Следуя за узким лучом фонарика Гвинет, мы прошли через приемную, где стоял стол секретаря Телфорда, в его кабинет, просторный и элегантно обставленный антиквариатом в стиле арт-деко. К кабинету примыкала ванная, предназначенная для личных нужд куратора. Девушка оказалась знатоком мебели и обратила мое внимание на письменный стол из макассарского черного дерев[7] работы Пьера-Поля Монтаньяка[8], комод из розового бразильского дерева с верхом из итальянского мрамора Мориса Ринка[9], диван и два кресла из лимонного дерева, выкрашенного под черное, компании «Пату энд Пакон»[10], лампы Тиффани и Галле, костяные и бронзовые скульптуры Чипаруса, который признавался некоторыми величайшим скульптором того периода. По ходу экскурсии она намеренно не направляла фонарь в мою сторону, чтобы даже отсвет не открыл ей моего лица.
И я, из уважения к желаниям Гвинет, держался от нее достаточно далеко, чтобы даже случайно не коснуться ее и не столкнуться с ней.
Пока она мне не сказала, я понятия не имел, что художественный музей, расположенный по другую сторону широкой авеню, — подразделение библиотеки, появившийся через несколько десятилетий после завершения ее строительства. Оба заведения котировались очень высоко среди музеев и библиотек этой страны.
