Стелла молчала. Полупрозрачный волосок вновь показался, проникнув сквозь дверь. Похоже, что для него не было препятствий.
— Вам тоже стало плохо, капитан. Вам надо в медблок. Ещё недавно вы владели всей информацией, знали о миссии нашего полёта. После того, как вы вместе с астрофизиком Соколовой вышли в открытый космос…
— Кто в коридоре?! Отвечай! Немедленно.
Волосок удлинился, теперь он тянулся в сторону Андрея. Тот попятился, отлетел в сторону противоположной от двери стенки. Воздуха не хватало. Андрей задыхался, чувствую панику. Затем он посмотрел сквозь иллюминатор на холодные звёзды. Стало немного легче. В этот момент на галоэкране появилось изображение коридора. Пустого. Все двери закрыты. Затем изображение переключилось. Андрей увидел небольшое даже по меркам корабля помещение. Мертвенно-холодный свет лился на стол, заставленный медицинской аппаратурой, освещал кокон универсального медицинского модуля. Затем ракурс камеры сменился, и Андрей увидел Олега с Мартином. Они лежали на кушетках с закрытыми глазами. Мешки, в которые поместили их тела, были застёгнуты до подбородков.
— Дело в том, что по прибытии поведение членов экипажа сильно изменилось. Все начали страдать галлюцинациями, потерей памяти. Я не знаю, как вам помочь, капитан, — продолжила Стелла.
Андрей был готов сдаться. Он смотрел на этот странный призрачный волосок и знал: стоит тому прикоснуться, дотронуться до Андрея и всё закончится. Всё станет неважным. Что-то случилось в этом космосе, Стелла права.
Он снова подумал о Кире, о челноке, готовом к запуску.
— Ты говорила про прибытие. Прибытие куда? — Он уже догадался. Почти. Где-то на краю сознания свербела мысль, что космос, который окружает их, чуждый. Неправильный. Кира, наверное, тоже знала об этом. Она астрофизик, отлично разбирается в космических объектах, знает их расположение. Чёрт. Вспомнить бы ещё, что они делали в открытом космосе.
— В червоточину. Мы прошли сквозь неё, капитан.
— С чем мы здесь столкнулись?
— Я же говорила, — голос Стеллы звучал заботливо, будто она беседовала с маленьким ребёнком. — Мы столкнулись с безумием и смертью двух членов экипажа. Затем мы потеряли ещё одного — Киру Соколову. При попытке спасти её, вы не смогли дойти до челнока, капитан, у вас начались паника и галлюцинации. Я ничего не смогла сделать в такой ситуации, у меня нет возможности управлять кораблём.
Андрей чувствовал, как проваливается в пучину. Всё смешалось. Его воспоминания, слова Стеллы. Надо во всём разобраться. Но самое главное находилось почти на поверхности. Эта мысль ускользала от него, но он настойчиво тянулся к ней, пока не поймал.
