Альрус не просто злился, он скатывался в гнев.
– Ювелиров ко мне! – приказал писарю, передающему срочные приказы в канцелярию. – Привести с Псами. Немедленно.
– Всех? – парень в балахоне скрючился так, что лица не разглядеть, только макушку. Лист и перо в руках дрожали.
– Всех, что с грамотой.
А их по городу человек восемь.
Те, кто без грамоты, украшение такой сложности изготовить попросту не сумели бы. Так, чтобы тончайшая копия, чтобы не отличить, чтобы золото хорошей пробы, чтобы рубин, как настоящий.
– Будет сделано!
Писарь удалился быстро и неслышно.
Через час они все – знатные, дородные, величавые, богатые, зазнавшиеся и не очень – стояли перед ним, опасаясь поднять глаза. Провидец ходил перед ними, как учитель перед учениками, спрашивал терпеливо, но холодно и очень недобро.
– Чья работа?
Он уже показал три из шести копий, поднес на ладони каждому, дождался, пока рассмотрят.
– Хочу знать, кто изготовил их?
Ювелиры ненавидели его молча. За то, что оторвал от дел, за то, что их, заслуженных мастеров, упрекал в неверности, заставлял чувствовать себя провинившимися холопами.
Качались головы – не я, мол, – качались бороды. Ни один не сознавался.
– Узнаю… – шипел Альрус змеей, – приведу сюда назад, и разговор будет уже другим.
Он злился, но лжи не чувствовал. Страх – да! – подавленность, нелюбовь, желание поскорее сбежать из дворца. Но не чью-то ложь. Эти толстые и худые знатоки драгоценных металлов побрякушки не подделывали, кто-то другой…
– Тысячу корон дам тому, кто расскажет мне об изготовителе. Даже намекнет.
Трое подняли глаза, не удержались. Большая сумма за сведения, просто огромная.
Посмотрели и ускользнули взглядами, как юркие рыбки из ладошки, – в гневе Альрус не был красив и знал об этом. Испохабил собственную внешность неудачным экспериментом, верил, что однажды выправит не только этот недостаток, выправит их все, получив всевластие, но пока приходилось собственное уродство терпеть.
Они не понимали, дураки, что уже стоят перед главным человеком государства, что Альрус уже давно правит королями, чиновниками и народом, что его воцарение на самом верху – лишь вопрос времени. Если, конечно, он захочет себя афишировать. В неприметности есть свои плюсы, например, тебя обходят вниманием Судьи, которых он одного за другим перекупал. Да, не добрался лишь до главного – слишком сильный, слишком принципиальный, – но Санара ничего не сможет предъявить, пока не пройдет проверку Зеркалом Справедливости, а над зеркалом Альрус уже потрудился. Хорошо, что у Верховного тьмы в шесть раз больше, чем у остальных, она-то его и сожрет, загляни он внутрь себя самого. Обезопаситься Альрус смог. А вот докопаться до истины по пустышкам, пока нет.
