– Видишь, как получилось… Ты хотел отвадить меня от книг Древних, а сделал так, что теперь я могу напрямую их читать.
«Один шанс на миллион, – читалось по лицу моего соседа, – на миллиард. На подобный исход».
Теперь мы сидели рядом дважды близкие. Тогда и сейчас. Стерлась грань между временными отрезками, и в настоящее бесшумно ступали картины из прошлого – их поднимала на поверхность память.
Слова ворочались на языке Санары неуклюжие, их душили непривычные для него чувства. Я понимала, знала о них.
– Я не хотел. Если бы ни нужда… ни просьба нежелательный исход предотвратить, наши судьбы никогда не пересеклись бы.
– Я знаю.
Тишина.
– Там, на перекрестке, я не думал, что так получится. Прости.
«Что не успел, что не спас».
– Ты сделал все, что мог. Дал мне шанс. И эту жизнь.
Странную, всемогущую и в то же время неуклюжую, где я розовым волшебным единорогом не умела сроднить себя с теми, кто жил на Аддаре.
Время в аномальной зоне текло урывками – только что было светло, и вот уже прокалывают небосвод далеким белым светом первые звезды.
– Что произошло со мной после подброшенного тобой Куба, ты знаешь.
Молчание. Отсутствие ветра; почему-то очень не хватало треска все того же костра.
– Ты видела своих родителей?
– Видела.
– Они…
Грустный, тяжелый, недосказанный вопрос повис дождевой каплей.
– Они меня не помнят. Вместо меня у них родился сын Майрон. Меня здесь никогда не существовало.
– Значит, у тебя никого нет?
– Никого. – Я улыбнулась печально и светло. – Теперь, когда ты знаешь обо мне практически все, не пытайся закинуть меня назад в прошлое, ладно? Я знаю, ты можешь попробовать. Не до того, как я кое-что закончу…
– Что именно?
– Хочешь, пользуясь моментом, выведать все?
– Почему нет?
Улыбка Аида – редкая и теплая – согрела вечер.
– Может, в другом месте, где есть нормальные стены?
И он вдруг стал серьезным, серьезнее, чем раньше. Задумался о чем-то тревожном, непростом. Пока не заговорил, я спросила:
– Скажи, а кто предсказал тогда, что мне нельзя расшифровывать книги?
– Один мой друг.
– Могущественный, должно быть, друг…
– Есть такое.
– Познакомишь? – чувствуя колебания, я совсем по-человечески проканючила. – Давай, обещай, что познакомишь. Хочу его увидеть.
– Хорошо.
Кажется, у нас выходил вечер компромиссов. Но Аид со сложной темы мысленно так и не соскользнул:
– Нова… Леа…
– Лучше Нова.
Мне теперь так привычнее, правильнее.
Санара долго смотрел мне в глаза, прежде чем заговорить вновь.
– Нова, я должен тебе кое-что сказать.
