хотя бы внешне. Майкл мне нравился: он был умен, хорошо воспитан, знал нашу культуру, но эта извечная улыбка с сияющими белоснежными зубами вызывала ощущение неискренности и фальши, хотя таковой и не являлась, и отталкивала.
Он относился ко мне ровно, не разражался на мою нерасторопность на нью-йоркских улицах, на неумение вести себя в ресторанах, робость на открытии выставок, зажатость в общении. Рядом с ним, таким высоким, презентабельным, я всегда чувствовала себя серой мышью и вела себя соответственно. Он не очень хорошо разбирался в живописи, но ценил мое мастерство и относился с уважением. А как женщина я не представляла для него никакого интереса — слишком уж не похожа была на эмансипированных американок. Не скажу, что это меня беспокоило, но немного огорчало: неприятно, когда в тебе видят лишь друга. Наши отношения с Майклом вполне можно было назвать дружескими, и теперь, по прилете, я рассчитываю на его помощь.
Эта встреча отличалась от предыдущих.
Опускаю детали длительного перелета: все было как обычно, зато реакция Майкла мне очень понравилась — приятно утереть нос человеку, который не замечал в тебе женщину! Но все по порядку. Мы вышли в одном из терминалов аэропорта Кеннеди — найти нужное направление и не потеряться в лабиринте терминалов было проблематично: я иногда загадывала, что если мы удачно выйдем и не будем плутать — значит, выставка пройдет успешно, если же заблудимся — таким и будет результат. В этот раз мы вышли прямиком к месту назначения — и прямо в объятия улыбающегося Майкла. Вообще толпа встречающих, на мой взгляд, выглядела комично: растянутые в улыбке рты и бегающие напряженно-высматривающие глаза не вязались между собой. Майкл сразу же узнал дядю Веню и направился к нему, меня он окинул оценивающим взглядом, кажется, одобрил мою внешность, но не признал.
— Хеллоу, Вениамин Петрович! Как дела? Где Эллис? (американцам нравилось мое имя, но они произносили его так, что я на него не всегда отзывалась).
— Я здесь! — радостно произнесла я и похлопала его по плечу, чтобы окончательно сразить его.
Премьера удалась!
— Эллис, это есть ты? — почему-то коверкая фразу, спросил он. Значит, мне удалось его смутить.
Я сама знаю, что изменилась, и теперь уже знаю, какой эффект произвожу, но сейчас главное даже не моя внешность, а то, как я себя могу вести. Теперь мне не занимать уверенности и самодостаточности, мой любимый мужчина поднял меня на такую высоту, что скинуть меня оттуда будет непросто. А в сочетании с новым имиджем — это бомба! Я наслаждалась взрывом…
