— А что с тобой творится?
— Не спрашивай!
— Вот и поговорили! — рассмеялась я.
— Я потом тебе сообщу о своих размышлениях. Мне еще самому нужно многое понять.
— Что ж, наберусь терпения!
— Тебе его не занимать. Куда мы сейчас едем?
— В банк. Это по пути к нашему поселку. Потом домой.
— Я приглашен?
— Ты как-то и без приглашения неплохо прижился, — пошутила я.
— Значит, я напрашиваюсь?
— Выходит, что так!
— Все, вот отвезу тебя и уеду!
— Куда?
— В мастерскую.
— Почему не домой?
— Квартиру после пожара я продал и купил автомастерскую. Там теперь мой дом и работа. Я ее продал за двести тысяч долларов. Вот почему быстро посчитал, сколько интернат получит в рублях. Двести тысяч — это больше шести миллионов, а сто — больше трех миллионов.
— Понятно. Я даже удивилась, что ты так быстро считаешь.
— Потому мне и не по себе, что такая сумма для тебя пустяк, а для меня — половина бизнеса. Как общаться с женщиной, у которой доход намного выше твоего?
— Я ведь пишу картины по велению души, а не ради денег. Но раз они хорошо продаются, зачем же мне от этого отказываться?! Тем более, что теперь я могу найти деньгам достойное применение.
— Я готов добавить от себя тысяч пятьдесят. Рублей! — уточнил он.
— Думаю, не стоит, лучше помоги Насте. На тебе еще дочь Влада, как я понимаю. — Он кивнул. — Я подумала, не выгонять же мне бездомного. Может, останешься у меня?
— На сколько? — лукаво спросил Федор, развернувшись ко мне. Глаза его были серьезны.
— Пока не надоест.
— А если никогда не надоест?
— Значит, останешься навсегда, — я-то уж точно говорила серьезно.
— Тогда приглашение принимается.
Я дотянулась до Федора и поцеловала его в щеку.
В банке я без проблем перевела три миллиона триста тысяч рублей на счет интерната, взяла копию платежной квитанции для подтверждения Тамаре Петровне.
— Завтра с утра можно опять ехать в интернат, — сообщила я Федору.
— Отлично! В благодарность они вспомнят любые мельчайшие подробности биографии Кэт. Так что завтра принесут тебе информацию на блюдечке.
— Вот и чудесно!
— Я не могу бесконечно спекулировать твоей добротой и гостеприимством, поэтому хочу пригласить тебя в ресторан. Я тут недалеко нашел неплохой. А хочешь, потом пойдем в кино?
— Хочу! Все хочу, что ты предлагаешь.
Мы с Кокой даже в кино никогда не были — о ресторане я вообще умалчиваю. Выходит, что у меня будет настоящее свидание, за мной ухаживают по всем правилам? Потрясающе! И это в тридцать лет! Хорошо, что хоть в тридцать!
