— Вот и хорошо, Катя, расскажи, что тебя тревожит? — спросил профессор.
— Пожар, — ответил сонный голос.
— Что случилось?
— Я сожгла их.
— Кого?
— Отчима и мать, — услышали мы ответ.
— Почему?
— Он спал со мной, — девочка заплакала.
— Тише, тише, — успокоил ее Игорь Самуилович, она засопела ровнее. — Как спал?
— Как мужчина с женщиной, — объяснила Катя.
— Он насиловал тебя?
— Да.
— Сколько тебе было лет, когда это произошло впервые?
— Одиннадцать.
— Ты сообщила кому-нибудь?
— Нет. Было стыдно.
— А маме?
— Я говорила. Она ругалась, говорила, что я шалава и подстилка. Страшно ругалась!
— Ты пыталась сопротивляться.
— Да. Но Тишка был очень сильный, я не могла побороть его.
— Что было потом?
— Я сожгла их.
— Они в это время спали?
— Мать спала, Тишка полез к Маше, я позвала его в другую комнату и сломала ему шею.
— У тебя хватило на это сил?
— Я давно тренировалась, никто не знает, какая я сильная. А тогда я очень разозлилась, мне было страшно за Машу.
— Тебе стало легче, когда ты это сделала?
— Да, огонь все уничтожил, как будто ничего и не было.
— Ты вспоминаешь о матери и отчиме?
— Нет. Не хочу помнить. Только сны снятся очень страшные. Тишка все время приходит ко мне и лезет целоваться.
Федор сидел, сцепив руки, на его бледное лицо было страшно смотреть, он сам сейчас был готов убить. Я содрогалась, представляя, что пришлось пережить маленькой Кате, и полностью оправдывала ее.
— Какие у тебя теперь планы?
— Скоро мы уедем в Америку. Меня будут звать Кэт, а Машу — Мэри. Там будет другая жизнь.
— Сейчас я начну считать, запомни, теперь тебе не будут сниться эти сны, ты забудешь, про пожар, все забудешь.
— Хорошо.
— Один, два, три, … — считал доктор. — Умница, проснулась?
— Я спала, — сонно сказала Катя.
— Ничего, — успокоил ее Игорь Самуилович. — Как ты себя чувствуешь?
— Мне хорошо.
— Вот и чудненько!
Доктор выключил кассету.
— То, что мы узнали сейчас, объясняет некоторые ее наклонности, — сказала я, шмыгая носом. — Этот разговор ведь был не единственный? Простите, мне кажется, что от установки забыть о пожаре и одного разговора вряд ли Катя могла кардинально измениться. Хотя я, конечно, не специалист. Но могу проконсультироваться со знакомым психиатром.
— Ну да, одним разговором в ее случае не обошлось, — как-то сник доктор.
— Ладно, профессор, выкладывайте все начистоту, — вмешался Федор, — не знаю, как вы там перепрограммировали Кэт, но очевидно, что программа дала сбой. Теперь нам нужно знать, что способствовало этому.
